Искусство Болгарии



Собор небесных сил бесплотных. Болгария


По материалам статьи из т. 5 «Православной энциклопедии». Москва, 2002 г.

Раннехристианское и ранневизантийское искусство на территории Б. С распространением христианства происходит трансформация художественных традиций античности; своеобразие культуры во многом определило взаимное влияние местного фракийского элемента и переселенцев из разных частей Римской империи. К 1-й пол.- сер. IV в. относится массовое распространение христ. культуры. Во 2-й пол. VI-VII в. в результате переселения славян, авар и протоболгар на ряде территорий было уничтожено множество христ. построек, но к югу от Балканских гор и на побережье Чёрного м. христ. культура сохранилась и продолжала развиваться; позже эти районы вошли в состав 1-го Болгарского царства.

I. Архитектура. Самые ранние христ. постройки IV-VII вв. (в с. Воден около Болярово, в с. Галата под Варной, т. н. Красная ц. в Перуштице) были возведены на месте или вблизи языческих святилищ, что объясняется процессом вытеснения языческих культов. Им присуще многообразие, сочетание привычных художественных и архитектурных форм, отвечающих требованиям богослужебной практики и почитания мучеников. К наст. времени известно более 200 подобных сооружений.

наиболее распространен тип базилики - здания с продольным планом, ориентированные по оси восток-запад, как правило, одно- и трехнефные, с одной апсидой, притвором или без него. Базилики IV в. сохраняют античные признаки: трехнефный план, наличие большой полукруглой апсиды и нерасчлененный притвор (нартекс), стены из кирпича или с использованием смешанной кладки, крыша обычно деревянная. Нефы разделены колоннами, несущими архитрав. Древнейшая из таких построек, церковь в вост. некрополе Сердики (совр. София), возникла, вероятно, сразу после 313 г., позднее на ее основании была возведена базилика Св. Софии. В V в. проникновение сир. и малоазийского влияний привело к появлению зданий разнообразной планировки (церковь в местностях Джанавара, около Варны, Иваняне, около Софии). Большие по размеру, богато украшенные храмы возводились на побережье Чёрного м. и в районах, близких к К-полю, в крупных адм. и церковных центрах, многие из к-рых славились своими целебными источниками (Сандански, Сердика, Павталия (совр. Кюстендил), Диоклетианополь (совр. Хисаря), Кабиле (около Ямбола)) и большой населенностью (Одесс (совр. Варна), Месемврия (совр. Несебыр), Филиппополь (совр. Пловдив)). В постройках, расположенных вдоль рек Струма и Места, сказалось влияние архитектурных традиций Греции и в меньшей степени К-поля. Памятники в р-не Сердики и Пазарджика отличают планировка и приемы строительной техники, свойственные зап. территориям Балканского п-ова, Вост. Иллирику и Сирии. встречаются базилики с укороченным планом (г. Ратиария (совр. с. Арчар) и Ловеч).

 С кон. IV - нач. V в. архитектурные формы стали разнообразнее: к основному зданию пристраивают дополнительные помещения; колоннада сменилась аркадой, колонны - столпами. Изменения в литургической практике вызвали усложнение планов зданий, появление многогранной апсиды, к кон. V в. обособились отдельные помещения в вост. части храма - жертвенник и диаконник, средний неф стал шире. К VI в. относится использование сводчатых и купольных конструкций, появление трансепта, во внешнем облике зданий выражено стремление к центрической композиции, окончательно оформляется трехчастный алтарь с 3 апсидами-экседрами. Около зданий строятся баптистерии и атриумы. На гладких фасадах появляются элементы пластического декора: ниши, портики, порталы, пилястры. уменьшение пропорций и появление купола над небольшим зданием можно считать переходом к главному типу средневек. храма - крестово-купольному. Его развитие в болг. землях после длительной паузы продолжилось со 2-й пол. IX в. Реже строились сводчатые здания, моделью для них послужили каменные постройки в Сирии, М. Азии, на Кавказе (около Белово, Лозенец (ныне р-н Софии), Струмско (ныне р-н Благоевграда)). В церковной архитектуре болг. земель сложился ряд специфических черт вост. происхождения: наличие пастофорий (Лозенец, Дели-Душка около Преслава), встроенных в вост. стену апсид (Джанавара, Радомир (под Софией), Монтана), боковых конх (Лютиброд), пристроек с востока и запада и симметрично расположенных башен на зап. фасаде (Джанавара, Лозенец, церковь около Иваняне), появление двора с юж. стороны вместо атриума, к-рый мог иметь 3 портика (по греч. образцу) или 4 (рим. практика) (напр., базилика около с. Овчарово, в окрестностях Тырговиште), строительство массивных сооружений с использованием сводов и конструкций на столпах, с объединением нефов под общей крышей. в VI в. притворы, состоявшие ранее из одной части (Диоклетианополь, Иваняне, Цырквиште около г. Пирдоп), приобретают дополнительные помещения (базилика № 6 в Диоклетианополе, Старая митрополия в Месемврии, базилика № 1 в Кабиле, Эленская базилика около Пирдопа и др.). Вход с 3 сторон (как в Старой базилике в Месемврии) становится характерной чертой болг. церковных построек до X в. Особенно много таких храмов в Преславе.

 Начиная с VI в. появились центрические постройки, характерные для баптистериев или мартириев сложных конструкций, необходимых для осуществления большего числа литургических функций. несмотря на малочисленность сохранившихся памятников этой группы, они разнообразны по внешнему виду, их отличает тенденция к вертикальности и наличие куполов. обычно это крестовидные в плане церкви, тетраконхи, как, напр., ротонда св. Георгия в Сердике; баптистерии, план к-рых представляет симметричный крест с апсидой на востоке (в г. Сандански, в крепости г. Сливен, в Ботеве около г. Видин, в Водене, на холме Царевец в Велико-Тырнове) или крест с удлиненной зап. ветвью (Цырквиште). Среди строений с конхами особенно известны здание без коридоров по периметру у вост. стены крепости Августа Траяна (совр. Стара-Загора) и Красная ц. в Перуштице, к-рая по своему типу и ряду др. особенностей сходна с мартирием в Охриде (Македония), церковью в Лини (Албания) и храмом Звартноц (Армения). В IV в. в качестве мартириев строятся центрические сооружения, окруженные коридорами.

II. Каменная пластика была тесно связана с архитектурой и широко использовалась во внутреннем убранстве храмов по контрасту с простыми, без украшений, фасадами. Получили распространение изделия мастеров с о-ва Проконнес (совр. Мармара) в Мраморном м., мастерских, расположенных на о-ве Тасос, в крупных балканских центрах, в традиц. районах добычи декоративных материалов (известняк - около Никополя-на-Истре, мрамор - в с. Илинденци на р. Струме, красные сланцы - около Августы Траяна и т. д.). Строительство, в огромных масштабах развернувшееся в империи в первые 3 века, привело к стандартизации и монополизации заказов по изготовлению архитектурных деталей. Напр., на черноморском побережье обработка привозных полуфабрикатов совершалась в местных мастерских (Одесс и Маркианополь (совр. Девня)). Лучшие заготовки предназначались для богатых построек, возводившихся в крупных городах на побережье Чёрного м. (Одесс и его окрестности, Месемврия и Обзор) и во Фракии (Августа Траяна, Филиппополь, Диоклетианополь). Для имитаций типовых деталей в таких провинциальных центрах, как Сердика, характерно использование местных материалов и более ранних моделей. Особенно интересны архитектурные детали базилик в Лютиброде и Никополе-на-Несте у с. Гырмен, в к-рых узнаваемы типы изделий, созданных по образцам известных мастерских К-поля, Фессалоники и Равенны. Несмотря на запрет, было распространено повторное использование материалов, взятых из античных построек. Особенности устройства алтарной части требовали изготовления престолов, алтарных преград, парапетов, колонок. Поскольку подобные заказы выполнялись крупными мастерскими, их изделия отличались стандартностью форм и декора. Исключением было использование необычных мотивов в украшении, напр., декоративные плиты базилики в Ореше (в Родопах), изготовленные в р-не Месты, известняковые плиты из маленькой церкви у с. Осеново (к северу от Варны) с выгравированными изображениями павлинов, канфаров (ваза с 2 ручками) и др., что свидетельствует о вост. влиянии на провинциальное искусство IV в. На бордюрах целого ряда престолов имеются рельефные украшения в виде мифических животных, рыб, профильные изображения головы в шлеме, фигуры охотников и др. (жертвенники из храмов в Никополе-на-Несте, Павталии, на холме Царевец в Велико-Тырнове). Рельефное изображение 2 львов сохранилось на жертвеннике из церкви в Абритте (ныне в Историческом музее, г. Разград). Данный тип круглых жертвенников был заимствован из Вост. Средиземноморья и распространен в IV-V вв. Амвоны-платформы и парапеты, в т. ч. изготовленные в местных мастерских, имеют стандартную форму и тип украшения (напр., из храмов св. Георгия в Одессе, Маркианополе, Месемврии). Исключением являются найденная в Велико-Тырнове плита с образом Божией Матери (ок. VI-VII вв.), выполненная в примитивной технике, фрагменты рельефов с изображением евангельских персонажей из Епископской базилики в Сандански и 2 скульптурных изображения Доброго Пастыря (из окрестностей г. Оряхово на Дунае, ныне в городском музее Оряхова) и из Филиппополя (в Археологическом музее Пловдива), распространенные в раннехрист. эпоху в зап. областях империи.

III. Монументальная живопись (мозаики, роспись). Если в начальный период мозаика использовалась для украшения светских построек, то с IV в. большинство сохранившихся образцов связаны с церковным убранством. о мозаичных украшениях стен в храмах можно судить по незначительным фрагментам из базилик в Сандански, в Никополе-на-Несте (№ 1), в Пиринч-Тепе в Варне. Во мн. храмах и др. постройках, связанных с богослужением и расположенных в различных районах страны, сохранились мозаичные полы, известна одна гробница с напольной мозаикой (Диоклетианополь). Получила распространение мозаика из смальты, кусочков цветного стекла (opus tesselatum), реже использовались кусочки или пластинки натуральных камней (opus sectile). Как и др. виды искусства этого периода, мозаика IV в. трансформируется: изображения, сохраняющие пластический характер, включаются в орнаментальные мотивы, к кон. IV в. происходит переход к стилю, для к-рого характерна геометризация форм: изображения становятся декоративными, исполнение не отличается изысканностью (Южная базилика в Маркианополе, базилика № 1 в Кабиле, базилика № 2 в Никополе-на-Несте). Графические изображения в мозаике V-VI вв. превращаются в часть декоративной схемы, что отражает проникновение в болг. земли общевизант. тенденции. мозаичные произведения кон. VI - нач. VII в. неизвестны.

Самой ранней из сохранившихся мозаик является пол в алтарной части базилики Св. Софии в Сердике, созданный в начальный период строительства в 1-й четв. IV в. Мозаичный рисунок представляет собой символическое изображение рая, окруженное плетеной рамой; нек-рые из его символов (напр., кипарисы) связаны с языческим погребальным культом. композиция включает изображения высокого сосуда - лутерия с голубями в центре, корзин с плодами, птиц, сидящих на виноградных лозах (аллегория праведных душ в раю). Мозаика пола наоса разделена на 9 панно с различными сюжетами, включающими орнаментальные мотивы и изображения христ. символов -агнцев, павлинов, виноградных побегов, плюща и т. д. После ряда промежуточных перестроек в нач. V в. пол в базилике был покрыт мозаикой, где в центре размещался медальон с изображением сосуда, а вокруг, среди геометрического орнамента, были расположены еще 4 подобных медальона. Изменения выразились в появлении композиций с геометрическим орнаментом с включением символических образов. Так, в мозаике базилики на ул. Хана Крума в Варне представлены изображения сосуда-кратера, павлинов среди ветвей, отделенные от орнаментальных секторов мозаики.

В мозаиках V-VI вв. появляются надписи на лат. (базилика в Плевене) и греч. языках, иногда стихотворные (базилика еп. Иоанна в Сандански). Мозаики этого периода выполнены грубее и содержат символические изображения, гл. обр. птиц и рыб (базилика в Сандански, Павталия, Шкорпиловци, Филиппополь, Катунци, базилика № 1 в Никополе-на-Несте). Произведения местных мастерских ориентированы на греч. и малоазийские образцы, а также свидетельствуют о связях с Зап. и Сев. Грецией, что характерно для территории Иллирика (Плевен, Сердика, Сапарева-Баня).

В наст. время насчитывается более 100 памятников с фрагментами настенных росписей. Росписи храмов первых десятилетий IV в. сохранились в Сердике, напр., в декорации цоколя базилики № 1, 2 в виде сетки диагональных квадратов, желтых и красных, с точками в центре. Отличительной чертой т. н. инкрустационного стиля IV-VI вв. является введение в роспись элементов архитектоники и имитация облицовки различных цветов. квадраты иногда отделены друг от друга канелированными колоннами или их графической имитацией (базилика в Сандански). Над ними в неск. зонах, чередуясь, расположены панно или фризы с геометрическим и растительным орнаментом в виде листьев ольхи, винограда, цветов, ветвей (церковь в Водене, базилика около с. Хан-Крум (около г. Шумен), Красная ц. в Перуштице).

 От V-VI вв. сохранился ряд живописных фрагментов внутреннего убранства церквей (базилика около с. Хан-Крум, Красная ц. в Перуштице, церковь в Водене). Их отличает высокое качество исполнения, изысканный колорит и ряд особенностей, связанных с эллинистической традицией Вост. Средиземноморья. Росписи сев. части Красной ц. в Перуштице позволяют восстановить иконографическую систему фресок: над декоративным цоколем в нижнем ярусе изображались сюжеты ВЗ и НЗ; на сводах подкупольных арок - ряды медальонов с полуфигурами ангелов или отдельными сценами, вписанными в арочные проемы; на щеках арок расположены фигуры ангелов, несущих медальоны с изображением Агнца Божия или Этимасии (сохр. фрагментарно). Сохранились сцены мученичества, свидетельствующие о первоначальном назначении здания как мартирия. В принципах формирования иконографической программы и монументальном характере росписи проявилось влияние Востока, ее создателями были мастера высокого уровня. По колориту с этими фресками сходны росписи церкви в Водене. Образцы росписи последующих столетий до наст. времени не сохранились, что может быть связано с нашествиями варваров.

Живопись погребальных сооружений имела свою сюжетную программу. Лучшими по уровню исполнения являются памятники переходные от язычества к христианству, однако идентифицировать и точно датировать их сложно (гробницы в некрополях Филиппополя, Силистринская гробница). В них использовались античные мотивы и схемы, вошедшие в число сюжетов христ. живописи. Гробницы с росписями в некрополях Софии (более 20) отражают изменение источников этой живописной программы. Основной принцип росписей заключался в разделении на 2 зоны: нижнюю, связанную с земной жизнью, и верхнюю, олицетворявшую жизнь небесную. Условное разделение закреплялось при помощи линий, декоративных лент, райских растений, спускавшихся со свода, текстов, заключенных в рамки панно, имитаций мраморных облицовок, реальных или иллюзорных архитектонических элементов (напр., изображение балки в церкви в Силистре). к VI в. в люнетах и на стенах гробниц появились изображения птиц и растений, канфаров, свещниц, разнообразные варианты изображения креста (хризмон, процветший крест, группы из 3 крестов, символизирующих Голгофу, и др.). Роспись гробницы, открытой на ул. Гурко в Софии, свидетельствует о распространении в болг. землях визант. по духу живописи: размещенные на ее своде образы 4 архангелов с надписями - единственный пример подобных изображений, созданных в период 395-447 гг. В росписи Филиппопольской гробницы, о времени создания к-рой ведутся дискуссии, присутствует сцена погребальной трапезы, где использованы античные сюжеты периода тетрархии или начала эпохи имп. Константина Великого. Росписи Силистринской гробницы (ок. 350-370) и гробницы (посл. треть IV в.) в крепости около Осенова сходны в изображении пространства, но отличаются по стилю и технике: живопись первой напоминает росписи гробницы Евсторгия в Фессалонике, что дает возможность видеть христ. содержание в ее образах, однако явных христ. символов нет; вторая отличается нек-рым примитивизмом, ограниченностью колорита, линеарностью изображения. В ее декоре наряду с языческими символами использована монограмма Христа и изображения храмов. В обоих случаях для росписей характерно наполнение античных сюжетов новым смыслом.

IV. Богослужебная утварь и реликварии. К IV-V вв. значительная часть богослужебной утвари изготавливалась в местных мастерских, напр., глиняные лампы в Кратове (Македония) или в Сердике, подсвечник в форме головы молодого мужчины и сосуд для св. воды с литургической надписью и рельефными изображениями человеческой фигуры и уток на бордюре (из Одесса). сохранились уникальные предметы, сделанные на заказ в развитых художественных центрах Византии, мастерских К-поля и Сирии VI-VII вв.: серебряные свещницы (из с. Садовец), чаша (из с. Нова-Надежда) с именами правоверной имп. четы Юстиниана и Феодоры и дискос (из окрестностей Севлиева). (все в Историческом музее в Севлиево). Из бронзы или глины делали лампы с изображением крестов, монограммы Христа, виноградной лозы, сборщиков винограда и др. христ. символов. Замечательным произведением искусства является бронзовая лампа (из Августы Траяна) с изображениями креста, дельфина и головы в шлеме, стиль к-рых характерен для 80-х гг. IV - сер. V в. Сохранились бронзовые и серебряные палочки из Одесса для миропомазания со скульптурной фигуркой птицы на конце, формы для евхаристического хлеба с изображением хлебов и 2 рыб, символизирующих чудо в Галилее (VI в., Археологический музей в Варне).

Отдельную группу предметов представляют реликварии как обязательная часть церковного убранства и обряда. Наиболее древним является реликварий, найденный в захоронении под полом ц. Св. Софии в Сердике. Он изготовлен в Сирии ок. 330 г., украшен растительными орнаментами, крестами-хризмонами и позолотой (СНАМ). маленький серебряный реликварий, происходящий, очевидно, из Киликии, датируется 2-й пол. IV в., на его крышке по сторонам креста размещены погрудные изображения святых Константина и Елены, а на боковых стенках - рельефные образы Христа и апостолов (СНАМ). Ряд реликвариев IV-V вв. имеет восточносредиземноморское происхождение (Старо-Оряхово, Обзор, Хисаря, Элешница, Ореш, Сердика, Мездра). Уникален созданный в Сирии в V в. золотой реликварий, украшенный сапфирами, изумрудами и гранатами, помещенный в 2 саркофага, серебряный и алебастровый (происходит из церкви около местности Джанавара)(Археологический музей в Варне)).

V. Христ. мотивы в ювелирных украшениях. Раннехрист. символика стала одним из элементов отделки ювелирных украшений, многие из них произведены в крупных мастерских. Среди изделий клада, обнаруженного в Ратиарии, сохранивших свойственные античности стиль и технику, есть украшения с крестами (IV-V вв.). В отличие от массовой продукции, каковой являлись ввозившиеся из Сирии бронзовые кресты-реликварии, в с. Бежаново найдены золотые изделия того же рода, изготовленные в мастерских К-поля. Ко 2-й пол. V-VI в. относятся украшения клада, обнаруженного в Варне, гривны с изображениями виноградной лозы и птиц; из этого же клада происходит богато украшенный цветными пластинами и эмалью крест-реликварий. В IV-VI вв. появились перстни с монограммой Христа или крестами, иногда с образами святых Константина и Елены по сторонам креста (СНАМ. И(СНАМ, нв. № 2580).

IX-XI вв. I. Архитектура. с принятием христианства самым распространенным из архитектурных типов стала базилика (иногда с атриумом, двойными притворами и баптистерием, напр., Большая базилика в Плиске), способная вместить много молящихся. В области церковного строительства был достигнут синтез архитектуры, пластической декорации вне и внутри здания, мозаики и стенной живописи. В письменных источниках встречаются свидетельства о неск. типах построек: базилике как соборной церкви (7 были созданы по приказу царя Бориса), а также круглых и упоминаемых в текстах XI в. (напр., в житии св. Климента Охридского) «белых церквах». центрические постройки имели крестовый план, нередко конхи, завершающие рукава креста (мартирий, обнаруженный под фундаментом Большой базилики (после 865); дворцовая Круглая, т. н. Золотая церковь в Преславе, 10-е гг. X в.; триконх в Плиске и др.). Храмы возводились на месте языческих святилищ (Большая и Дворцовая базилики в Плиске, церкви в Преславе, в Мадаре, а также в центрах раннего христианства и древних епископских кафедрах. Известно более 40 базилик, 20 из к-рых располагались в жилых кварталах и усадьбах Плиски, 4 в Преславе (Дворцовая базилика, Гебе-килисе, Сакалова могила, Черешето), в Дуросторе (совр. Силистра) и др.

В посл. четв. IX в. в городах и около них строились мон-ри, ставшие центром духовной жизни и художественных ремесел; здесь переписывали книги, изготовляли драгоценную утварь и др. Напр., в мон-рях, расположенных в окрестностях населенных пунктов Равна, Черноглавци и др., возводились базилики, нек-рые монастырские храмы были сходны с постройками раннехрист. Востока (Плиска, Силистра). В др. церковных зданиях отразилось влияние Рима и протороман. моделей Далмации и Адриатического побережья (базилика в центре Преслава, 866-867, и в мон-ре около Равны, 889). В преславский период (кон. IX-X в.) под визант. влиянием в связи с активным строительством церквей для небольшого числа молящихся в городах, имениях и мон-рях стали появляться крестово-купольные храмы к-польского и преславского типов (с вписанным в плане крестом (купол опирается на колонны или свободно стоящие опоры), уменьшенным предалтарным пространством, 3 входами и фасадами, украшенными лепниной).

II. Скульптура. Необходимость украшения христ. храмов привела к появлению мастерских, специализировавшихся на изготовлении элементов декоративной пластики из камня для построек 2-й болг. столицы - Вел. Преслава. В 3-й четв. IX - нач. X в. при строительстве Дворцовой базилики были применены массивные архитектонические элементы из известняка со стилизованной протороман. декорацией, созданные, очевидно, под влиянием искусства Адриатики. В то же время, напр. в Большой базилике в Преславе, для украшения литургически важных частей храмов использовали декоративные элементы более раннего времени, а также привезенные из К-поля.

Архитектура времени правления царя Симеона (893-927) отличалась полихромным убранством (мозаики, стенные росписи, расписная керамика, инкрустация по камню), каменной пластической декорацией снаружи и внутри здания. Замечательным памятником той эпохи является Круглая (Золотая) ц. в Преславе (ок. 906). Ее богатое скульптурное убранство, в к-ром использованы античные, визант. и вост. (араб.) художественные мотивы, сродни лучшим постройкам К-поля (напр., ц. Богородицы Панахранты (Фенари-Иса) в мон-ре Константина Липса, 908). Ок. 60-х гг. X в. в украшении храмов проявляются местные особенности: напр., на фасаде небольшой церкви в местности Аврадака (в окрестностях Преслава) выполнены львиные протомы (передняя половина фигуры), свойственные протороман. и раннему роман. стилям. Рельефы с христ. сюжетами в этот период не встречаются. В преславской декоративной пластике преобладал раскрашенный рельеф, инкрустированный кусочками стекла, керамики и др. Наиболее часто применялся низкий рельеф и ажурный орнамент, о широком применении пластических деталей, исполненных в технике высокого рельефа, говорить трудно, сохранились лишь немногие детали украшений церквей после X-XI вв. в Силистре и Шуменской крепости.

V. Монументальная живопись. Ряд памятников монументальной живописи, созданных в эпоху 1-го болгарского царства, ныне находится вне территории Болгарии. Первый слой росписи ротонды св. Георгия в Сердике ранее датировался кон. X в., напоминая лучшие образцы визант. миниатюры этого времени, в наст. время исследователи относят его создание к 1-й пол. XI в. В живописи периода 1-го Болгарского царства преобладали черты офиц. стиля, связанного с визант. искусством, и декоративные изображения раннехрист. времени с обобщенной моделировкой. Влияние визант. классицизма заметно в 1-м живописном слое росписи ц. св. Ахиллия на оз. Пресна (совр. территория Македонии) и в росписи церкви с. Герман (не сохр.), к-рые были созданы в том районе представителями одной мастерской кон. X - нач. XI в. На развитие болг. изобразительного искусства оказала влияние и провинциальная живопись Византийской империи, сохранившая черты, свойственные доиконоборческому периоду и вост. искусству более позднего времени. Иконография и система распределения образов и сцен в храмах отражают переходный этап после иконоборчества.

VI. Керамика. преславская расписная керамика использовалась при украшении гражданских и храмовых построек с кон. IX-X вв. Самые ранние образцы керамических икон были обнаружены в 1909 и 1927 гг. в мон-рях, расположенных в местности Патлейна около Преслава и среди руин Круглой ц. в Преславе. Раскопки на месте мастерских, находки бракованной продукции, инструментов и материалов показывают, что производство керамики осуществлялось в широких масштабах и было связано с разработкой богатых залежей светлых пород глины в р-не Преслава, а также с привлечением сюда мастеров, вероятно выходцев из ближневост. христ. стран. ими была создана художественная школа, работы к-рой отличались от др. школ (Никомидии, К-поля, Фессалоники) использованием различных моделей керамики, начиная от разработанных в раннехрист. искусстве Сирии, Палестины, Египта, М. Азии и К-поля. Технология изготовления керамических икон заключалась в нанесении на формованные и обожженные рельефные плитки сначала коричневого контура рисунка, затем ангоба или минеральных красок типа охры и дополнительных цветов (светло-коричневого, розового, красного, темно-фиолетового, зеленого), после чего раскрашенную поверхность покрывали прозрачной глазурью. Керамические иконы представляли собой монументальные или переносные образы, части иконостаса, использовались как инкрустация каменных архитравов и др. К кон. IX в. относятся керамические иконы, выполненные в мастерской в местности Тузлалыка: рисунок погрудных изображений апостолов и евангелистов плоский и неск. грубоват. небольшие иконы из т. н. Дворцового мон-ря дают представление о келейном иконостасе. Из плиток составлялись панно, иногда больших размеров, как, напр., в Круглой ц. мон-ря в мест. Патлейна, откуда происходит многосоставная керамическая икона вмч. Феодора Стратилата (СНАМ), являвшаяся, вероятно, элементом украшения храма, аналогичным стенной живописи.

Тенденция к архаизации в преславской керамике объясняется ее ориентацией на иконографические образцы, характерные для вост. провинций империи периода раннего христианства. В X в. стиль росписи постепенно трансформировался под влиянием образцов визант. искусства этого периода. Развитие керамики прекратилось, вероятно, в период нашествий печенегов во 2-й пол. XI в.

VI. Миниатюра. Появление миниатюр в произведениях рукописных мастерских Плиски и Преслава в IX-XI вв. было связано с переводом и переписыванием визант. богослужебных книг. О характере орнаментики (заставки, орнаменты и виньетки) таких рукописей, как Саввина книга, Супрасльская минея и Ассеманиево Евангелие, испытавших непосредственное влияние визант. памятников IX-XI вв. и развивавшихся в русле общего стиля преславского искусства, можно судить по поздним спискам произведений болг. раннесредневек. школ (Плиска, Преслав, Охрид) рус. происхождения, сохранившим стиль оригиналов. рус. списках XI-XII вв. (Остромирово Евангелие, Учительное Евангелие Константина Преславского, Изборник Святослава и Слова сщмч. Ипполита, еп. Римского) преобладает влияние визант. миниатюр т. н. «цветного стиля» 2-й пол. X в., а также заметна связь болг. переводчиков и переписчиков раннего времени со скрипториями и книжниками К-поля (возможно, со Студийским мон-рем). По мнению рус. исследователей, миниатюры Остромирова Евангелия связаны с искусством К-поля сер. XI в., притом что текст восходит к преславскому оригиналу IX-X вв. В списках Учительного Евангелия Константина Преславского и Слов сщмч. Ипполита, еп. Римского, сохранились образы болг. государей - Бориса I и Симеона. Болг. происхождение оригиналов, с к-рых были сделаны списки (в т. ч. миниатюры), устанавливается по воспроизведенным в них припискам. К деятельности монастырских скрипториев относится не только иллюстрирование рукописей, но и роспись керамики и настенных изображений в технике граффито, напр., в мон-ре в окрестностях Равны (886) сохранилось более 2 тыс. таких рисунков и надписей.

VII. Мелкая пластика. Среди образцов мелкой пластики из металла, датируемых IX-X вв., в основном представлены литые кресты, энколпионы, небольшие иконы. В традиц. технике обработки кости изготавливались не только кресты, но и изображения - имитации визант. изделий из слоновой кости, выполненные в виде плоского рельефа. В Велико-Тырнове была обнаружена часть изготовленного в визант. мастерской триптиха X в. с изображением композиции «Успение Пресв. Богородицы». Уникальным предметом к-польской мастерской является золотой крест-энколпион из Плиски, изготовленный около сер. IX-X в. (СНАМ). Он представляет собой реликварий, с вложенными один в др. 3 крестами, во внутреннем из к-рых находится частица Животворящего Древа Господня. На кресте в технике эмали изображены праздники (Благовещение, Рождество Христово, Введение во храм, Крещение, Преображение, Распятие, Воскресение Христово и Успение Пресв. Богородицы), образы Богородицы Никопеи, святителей Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Василия Великого, архиеп. Николая Мирликийского, сопровождающиеся надписями на греч. языке. По сторонам Распятия - Богородица и св. Иоанн Богослов. Ряд этих памятников, созданных в К-поле, как и золотой дискос из Преслава (XI в.), пластинка с изображением павлинов из Преславского клада (все в СНАМ) и др., свидетельствуют о проникновении из Византии в Болгарию произведений высокого уровня, служивших образцами для местных мастеров. В музеях Болгарии хранятся тысячи крестов с рельефными или выгравированными изображениями, представляющие широко распространенную в ср. века массовую продукцию различных мастерских. В их числе - памятные кресты, в основном X в., из св. мест (Египта, М. Азии). С нач. XI в. распространение получают нагрудные иконы и кресты, в т. ч. из камня.

М. Ваклинова

XI-XIV вв. I. Архитектура. Сохранившиеся памятники эпохи почти полуторавекового визант. владычества, наступившего в 1018 г. после завоевания державы царя Самуила, свидетельствуют о применении и развитии основных типов храмовой архитектуры. Митрополичья церковь в Месемврии (т. н. Новая митрополия) - единственная базилика XII в., сохранившаяся до наст. времени; в ее декоре использованы керамические и скульптурные элементы. Базиликой также была дошедшая во фрагментах митрополичья ц. свт. Николая в окрестностях г. Мелник. Наиболее распространены были 2 варианта крестово-купольных построек типа вписанного креста: к-польский тип - с предапсидным пространством (ц. св. Георгия в Павталии (совр. квартал Колуша в Кюстендиле), ц. св. Георгия в Месемврии) и «провинциальный» - без него (церкви св. Иоанна Богослова в Земенском мон-ре, св. Димитрия в Паталенице, арх. Михаила в Риле). Тип крестово-купольного храма с квадратным планом представлен Боянской церковью. Храмы этого периода представляют собой каменные постройки почти без украшений на фасадах (церкви в Паталенице и в Риле) или с декоративной кладкой из камня и кирпича в декоре (церкви в Колуше, Бояне, Новая митрополия в Месемврии). Исключением является костница (кон. XI - нач. XII в.) Бачковского мон-ря (см. ст. Петрицонский мон-рь), сооруженная из каменных квадров, чередующихся с рядами кирпича, фасад украшен декоративными арками, подобных к-рым нет ни в одном болг. памятнике, что объясняют груз. происхождением ктитора Бачковского мон-ря Григория Пакуриана.

В эпоху 2-го Болгарского царства крупными художественными центрами были столица Тырново, города Месемврия, Мелник, Червен. Как и в предшествующий период, в основном возводились храмы крестово-купольного типа (в неск. вариантах) и простые однонефные сводчатые церкви. Строительство крестово-купольных храмов велось гл. обр. в столице и крупных городских центрах. Второй тип храмов представлен небольшими постройками, ктиторами к-рых были местные феодалы.

Новая столица Тырново состояла из хорошо укрепленной крепости (сохр. в развалинах) на холме Царевец, над р. Янтра, где находились царский дворец, резиденция патриарха, адм. здания, многочисленные храмы, и из маленькой крепости на противоположном берегу реки, на холме Трапезица, где сохранились руины 17 церквей и мон-рей. Замечательным памятником архитектуры нач. XIII в. является ц. апостолов Петра и Павла в Тырнове, отличающаяся изысканностью внутреннего убранства, главным элементом к-рого являются изящные колонны с капителями. Нач. XIII в. датируется ц. Сорока мучеников (в руинах), на ее колоннах сохранились мемориальные надписи периода 1-го Болгарского царства. Окрестности Тырнова получили название Малой Святой горы благодаря множеству возведенных там мон-рей (Преображенский, Килифаревский и Св. Троицы - все в руинах). В правление царя Иоанна Асеня II (1218-1241) были основаны знаменитые скальные мон-ри в ср. течении р. Русенски-Лом, в окрестностях с. Иваново, действовавшие до кон. XIV в. Располагавшаяся здесь т. н. Засыпанная церковь была освящена во имя св. Архангелов (сохр. фрагменты росписи - цикл чудес св. архангелов) и являлась одной из самых ранних. Наиболее известной постройкой комплекса является церковь, сооруженная при царе Иоанне Александре (1341-1371), относящаяся к числу лучших памятников периода позднего палеологовского искусства. В эпоху 2-го Болгарского царства активные контакты с Византией сохраняла Месемврия, что отразилось в архитектуре многочисленных церквей этого небольшого города. В различной степени сохранности до нас дошли храмы XIII-XIV вв.: св. Параскевы (XIII в.), св. Феодора (XIII-XIV вв.), св. Иоанна Алитургитоса (сер. XIV в.), Христа Пантократора (сер. XIV в.) и св. Архангелов (XIV в.). Церкви св. Иоанна Алитургитоса и Христа Пантократора относятся к к-польскому типу храма на 4 колоннах с предапсидным пространством; остальные представляют собой однонефные постройки с куполом. Вероятно, с запада они имели нартекс с колокольней в виде башни. Характерная черта этих храмов - фасад, отделанный декоративной кладкой и украшенный керамическими и каменными элементами. Фрески средневек. церквей Месемврии практически не сохранились, однако уцелел ряд икон того периода.

Среди сохранившихся монастырских построек выделяется башня-донжон в Рильском мон-ре, т. н. Хрелёва башня с часовней на верхнем этаже, сооруженная в 1335 г. Фрески часовни современны постройке и представляют оригинальную иконографическую программу с изображением Софии Премудрости Божией и сюжетов псалмов 148-150. Типичными являются маленькие однонефные сводчатые церкви, часто не имевшие притвора, строившиеся как усыпальницы семейства местного феодала или в память к.-л. из его членов.

II. Монументальная живопись. Большинство росписей XI-XII вв. сохранились фрагментарно. О бесспорных контактах с визант. столицей свидетельствуют росписи Бачковской костницы, ротонды св. Георгия в Сердике и Боянской ц. Бачковская костница - единственная монастырская церковь-гробница с хорошо сохранившимися росписями, стиль к-рых перекликается с визант. живописью XII в. Фрагменты фресок ц. св. Георгия представляют 2 слоя живописи, датируемые 1-й пол. XI-XII в. Из фресок 1-го слоя частично сохранились 2 фигуры пророков в барабане, фигуры ангелов в куполе. Ко 2-му слою относятся фрески в боковых конхах с изображением праздников и фигур преподобных в зап. части храма, отличающиеся монументальностью и лаконичностью. Сходными чертами обладают фрагменты росписи 1-го слоя Боянской ц.: немногочисленные фигуры святых в 1-м регистре и на арках свода, фрагменты композиций «Распятие» в люнете зап. стены и «Рождество Христово» в люнете юж. стены. В росписи первоначального слоя церквей Земенского мон-ря, в мест. Колуши, и арх. Михаила в Риле прослеживаются черты периферийного художественного направления, для к-рого характерно превалирование линии над цветом, грубоватость в построении форм. Исключение составляют фрески ц. арх. Михаила в Риле, исполненные 2 мастерами, работа одного из них выделяется пластичностью образов. Связь с визант. художественной традицией подчеркивает расположенный в нише жертвенника образ почитавшегося в К-поле св. Патапия. Среди фрагментов росписи церкви в Паталенице выделяются образ св. Феодора Тирона на юж. стене, фигуры преподобных и др.

Традиционно с работой живописцев болг. столицы связывают фрески Боянской ц. (1259), представляющие образец визант. живописи XIII в. на Балканах.

В росписи однонефных церквей-гробниц, построенных местными феодалами, обычно представлены многофигурные ктиторские портреты: ц. свт. Николая в с. Станичене (1331/32), ц. в Долна-Каменице (в наст. время в с. Доня-Каменица на территории Сербии; ктиторы были подданными болг. Видинского царства), свт. Николая в с. Калотина (1333/34), а также во 2-м слое живописи ц. Земенского мон-ря и др. По стилю эти росписи относятся к народному направлению живописи, их тематика не отличается разнообразием, но имеет ряд особенностей (напр., в церкви в Станичене св. равноап. Кирилл Философ изображен в конхе апсиды как епископ; в церкви Земенского мон-ря в композиции «Распятие» показан эпизод с изготовлением гвоздей и др.). В сер.- 2-й пол. XIV в. были созданы росписи церкви Асеновской крепости, в к-рых, несмотря на плохую сохранность, очевидно высокое мастерство художников, и фриз с изображениями пророков (24 фигуры) в барабане ц. св. Георгия в Сердике.

Из сохранившихся в Б. средневек. икон лишь одна относится ко времени визант. владычества - чудотворная Петричская икона Божией Матери (типа «Гликофилуса»; после 1083) из Бачковского мон-ря. Она представляет собой список одного из чудотворных образов Божией Матери из Влахернского храма в К-поле. Сохранилось неск. икон XIII в.: свт. Николая с житием; Богородицы «Госпожи Жизни» (обе из Несебыра; находятся в филиале музея средневек. искусства НХГ, в т. н. Крипте); двухсторонняя икона с образом Богородицы Одигитрии и циклом «Страстей Христовых» из г. Мелник (Роженский мон-рь). К XIV в. относятся иконы: Богородицы Одигитрии из Юж. Фракии (Крипта); двухсторонняя икона с образами Христа Пантократора, с апостолами на полях, Богородицы «Горгоэпикоос», с пророками на полях из Несебыра (Крипта); «Собор св. Архангелов» из Бачковского мон-ря (сер. XIV в., Крипта); древнейший образ св. Иоанна Рильского (30-е гг. XIV в., музей Рильского мон-ря). Одной из наиболее почитаемых является икона из мон-ря св. Иоанна Богослова, расположенного в окрестностях с. Поганово (в наст. время на территории Сербии; см. ст. Погановская икона Божией Матери). На одной стороне иконы изображены Богородица со св. Иоанном Богословом в образе старца, на др.- т. н. Чудо в Латоме, представляющее Христа Еммануила в сияющем круге, над скалами около озера - символы евангелистов, по обе стороны озера - пророки Иезекииль и Аввакум. икону принято считать даром Елены Драгаш, супруги визант. имп. Мануила II Палеолога, в память ее отца, деспота Константина Драгаша, погибшего в 1395 г.

III. Прикладное искусство. Большая часть сохранившихся памятников является привозной или несет в себе черты влияния крупных имп. мастерских из К-поля. Периодом визант. владычества, XI-XII вв., датируются «Старозагорские плиты» (СНАМ) с изображениями павлинов и льва, 2 рельефа с образами апостолов Петра и Павла из крепости Цепина около с. Дорково в Родопах (ГЭ) и рельефное изображение Иисуса Христа (в рост) из ц. св. Георгия Старого (СНАМ). Эти образы, исполненные в технике низкого рельефа, представляли собой составные части алтарной преграды. Много деталей каменной пластики периода 2-го Болгарского царства происходит из Велико-Тырнова и Червена. Большой интерес представляют найденные на холме Царевец капители с рельефными украшениями: с монограммой царя Михаила Шишмана, с изображением двуглавого орла и др. (все в Историческом музее в Велико-Тырнове). Двуглавый орел изображен также на фрагменте крышки саркофага XIV в., предположительно царя Иоанна Александра (там же), найденном при раскопках дворцовой церкви на холме Царевец. Единственным примером круглой пластики являются 3 мраморные главы, обнаруженные в тырновской ц. Богородицы Одигитрии, представляющие собой части композиции «Распятие» (там же). В технике высокого рельефа исполнен образ святого из церкви № 1 в Червене.

В эпоху 2-го Болгарского царства широкое распространение получила керамика. Значительная часть керамической посуды оформлена в технике граффито, в XII в. проникшей в болг. земли из Византии и сохранившей ближневост. черты. Центрами производства керамики были Тырново, Варна, Червен, Месемврия, Сердика и др. В росписи сосудов использовались геометрические, растительные и зооморфные мотивы: многочисленны изображения птиц, реже - львов и грифонов; единичны изображения голов людей или гравированные монограммы болг. царей Иоанна Александра и Ивана Шишмана и Тырновского Патриарха Феодосия. Широко представлена декоративная керамика, служившая украшением фасадов дворцов и храмов.

Традицию производства рельефных керамических икон продолжают 2 тырновских медальона с образами арх. Михаила и благословляющего Христа (СНАМ), служившие, очевидно, украшением рамы (иконы, напрестольного креста или переносного алтаря), состоявшей из 13 рельефных миниатюрных керамических икон с изображением святых и евангельских сцен (коллекция из Червена, СНИМ). В качестве модели для них были использованы отпечатанные в глине иконы из стеатита.

Широко была распространена стеатитовая пластика (миниатюрные иконы и нагрудные кресты), расцвет производства к-рой пришелся на XII-XIII вв. Среди выдающихся произведений этого рода рельефная икона вмч. Димитрия (XII-XIII вв., СНАМ); икона с образами Иисуса Христа и ап. Фомы (XII-XIII вв., Исторический музей в Русе); фрагменты образа св. Феодора Стратилата (XI-XII вв., Исторический музей в Велико-Тырнове); икона святых Георгия, Димитрия и Феодора Стратилата (XIII-XIV вв., там же); икона св. Георгия (XII-XIII вв., СНАМ); рельефная икона из алебастра св. Георгия (XII-XIII вв., Археологический музей в Пловдиве).

Предметов ювелирного искусства, изготовленных в Тырнове, сохранилось не много, напр. золотые пластины с изображением льва и дракона, служившие украшением пояса (XIV в., Исторический музей в Видине). К-польское происхождение имеют миниатюрный медальон с образом св. Акепсима из золота и эмали (XII в., СНАМ), икона-реликварий из г. Елена с изображением Богородицы Агиосоритиссы на одной стороне и Голгофского креста - на др. (золото, эмаль; XII-XIII вв., СНАМ), а также бронзовые матрицы для икон Благовещения и Богородицы с Младенцем (XII-XIII вв., Исторический музей в Стара-Загоре).

Большинство литийных крестов (ок. 200), сохранившихся гл. обр. во фрагментах, имеют визант. происхождение. Нек-рые из них (напр., бронзовый крест XII в. с изображением арх. Михаила; Исторический музей в Велико-Тырнове) были изготовлены в мастерских К-поля. Расцвет металлической пластики палеологовского искусства связывают с такими памятниками, как оклады икон Богородицы Елеусы (1310, собор Успения Богородицы Бачковского мон-ря), Одигитрии из Несебыра (1342, СНАМ), Одигитрии из Мелника (XIV в., СНХГ) и оклад Охридского Евангелия (XIV в., СНАМ). Одним из традиц. элементов украшения ставротек, окладов Евангелий и икон являлись ажурные диски сферической формы со сложным геометрическим плетеным орнаментом.

Данный орнаментальный мотив использовался и в технике резьбы по дереву. врата и трон Хрельо (оба - XIV в., Рильский мон-рь) и врата из ц. свт. Николая Болнички в Охриде (XIII-XIV вв., СНИМ) с символической декорацией, включающей фигуры львов, грифонов, фантастических животных и св. всадников, представляют собой шедевры искусства монументальной резьбы по дереву этой эпохи.

В болг. храмах и музеях хранятся образцы визант. и балканских литургических тканей XIII-XIV вв., большая часть из них была произведена в имп. мастерских К-поля: плащаницы имп. Андроника II Палеолога одна из Охрида (нач. XIV в., СНИМ), другая из Бачковского мон-ря, вложенная Матеем и Анной (кон. XIV в., НЦИАМ), 3-я из приходского храма в г. Рила (кон. XIV в., ц. свт. Николая в Риле); 4-я янинского деспота Изауса и его супруги Евдокии Балшич (XV в., Исторический музей в Благоевграде). Из Охрида происходят 2 шитые пелены с изображением Богородицы Оранты, подаренные эпирским деспотом Феодором Комнином и его женой Марией Охридскому архиеп. Димитрию II Хоматиану (1216, СНИМ), и с изображением Распятия Христова (ок. 1295, СНИМ).

ХV - 1-я пол. ХVIII в. I. Архитектура и монументальная живопись. Первые памятники поствизант. периода датируют 2-й пол. ХV в. К ним относят: церкви Драгалевского мон-ря Богородицы Витошской (1476), монастырскую во имя вмч. Димитрия около с. Бобошево (1488), апостолов Петра и Павла в метохе Орлица Рильского мон-ря (1491) и вмч. Георгия Кремиковского мон-ря (1493). Архитектура этих храмов не имеет к.-л. отличительных черт: постройки небольшие, однонефные, с одной апсидой, перекрытые полуцилиндрическим сводом. В кон. XV в. к храмам Драгалевского и Кремиковского мон-рей были добавлены нартексы. Кроме церкви метоха Орлица все монастырские храмы возведены и расписаны на средства представителей местной болг. аристократии, их портреты представлены на фресках. Роспись храмов метоха Орлица, Драгалевского мон-ря, Бобошева принадлежит мастерам охридской школы, Кремиковского мон-ря - художникам костурской мастерской. В целом программа росписи продолжает традицию балканской живописи ХIV в. Сохранилась только одна датированная икона этого периода - Деисус из Бачковского мон-ря (1495, Крипта).

Датированные памятники монументальной живописи 1-й пол. XVI в. не сохранились. В сер. века были созданы фрески небольшой церкви Ильинского мон-ря (1550; ныне на территории Софии). В кон. XVI в. были построены и украшены церкви св. Петки Самарджийской в Софии, в мон-ре св. Иоанна Рыльского в с. Курило около Софии (1596), осуществлена роспись фасада кафоликона и интерьера трапезной Роженского мон-ря (1596/97), 1-й слой росписи ц. Рождества Христова в с. Арбанаси (1597), ц. св. Петки в с. Вуково (1598), ц. св. Стефана или т. н. Новой митрополии в Несебыре (1599). Здесь работали мастера из Печской Патриархии (Петка Самарджийска) и греки. В росписях заметно влияние критской иконописи, появились новые иконографические детали, напр., в композиции «Страшный Суд», цикл по воскресным Евангелиям и др. Строительство и украшение храмов велось деревенской или ремесленнической общинами, приглашавшими мастеров высокой квалификации из разных мест Балкан. В кон. столетия сформировались местные художественные артели, исполнявшие заказы на территории Македонии и Зап. Болгарии (Куриловский мон-рь, 2-й слой росписи в храме Драгалевского мон-ря и др.). В собраниях болг. музеев и церковных ризниц сохранилось небольшое число икон ХVI в., повторяющих черты, характерные для памятников монументальной живописи.

К 3-й четв. ХVII в. на территории Б. было построено и украшено фресками множество приходских и монастырских храмов, сосредоточенных в неск. городах и больших селах: в Тырнове (ц. вмч. Георгия (1610), св. Петки (XVII в., не сохр.)), в Арбанаси (ц. Рождества Христова (1638-1649), вмч. Димитрия (1621), св. Афанасия (1667), вмч. Георгия (1710), св. Архангелов (наос ХVIII в., притвор 1761), Пресв. Богородицы (1704), свт. Николая (ХVIII в.), придел св. Харалампия ц. св. Афанасия (1724)), в Несебыре (ц. Христа Спасителя (1609), св. Климента (ХVII в.), св. Георгия Големи (1704), св. Георгия Мали (нач. ХVIII в.)), в Видине (св. Пантелеимона (1646), св. Петки (1686)), в Бобошеве (св. Афанасия (1656), св. Илии (1678)). Др. часть сохранившихся фресок приходских церквей находится в деревнях по течению р. Струмы (ц. св. Петра и Павла в с. Мала-церква, свт. Николая в с. Марица, свт. Николая в Вукове и др.- все ХVII в.), на северо-западе Б. (ц. св. Иоанна Крестителя в Вырбове (1652), свт. Николая в с. Долна-Вереница (сер. XVII в.), Пресв. Богородицы в с. Прибой, (XVII в.), свт. Николая в с. Царевец (1747) и др.), в с. Добырско (ц. св. Феодора Тирона и Феодора Стратилата, 1614) и др.

В ХVII - 1-й пол. ХVIII в. строительство в мон-рях пошло на убыль, сменившись массовым обновлением храмов. В нач. ХVII в. был построен новый кафоликон Бачковского мон-ря, в 40-х гг. XVII в.- жилой корпус с трапезной. Кафоликон и трапезная были расписаны в 1643 г. (наос кафоликона заново расписан в ХIХ в.), очевидно мастерами с Афона. Росписи являются выдающимся произведением поствизант. живописи. К обновлению Роженского мон-ря приступили в кон. ХVI в., в 1611 г. были исполнены фрески на зап. и юж. фасадах кафоликона. После большого пожара в конце века, к-рый повредил фрески в наосе, его расписали заново в 1732 г. братья Анастасий и Алексий, иерей из г. Янина. В 1662 г. была расписана костница мон-ря. В 1724 г. мастера «даскал Цою и Недю» из г. Трявна украсили фресками придел св. Харалампия ц. св. Афанасия в Арбанаси. В 1761 г., согласно ктиторской надписи, зограф Михаил из Фессалоники расписал наос, а Георгий из Бухареста - притвор ц. св. Архангелов в Арбанаси.

II. Иконопись. От ХV в. дошли лишь неск. икон, среди к-рых точно датирован Деисус (1495, Крипта) из Бачковского мон-ря. Сохранилось неск. датированных икон ХVI в. Большинство икон привозные и только в самом кон. столетия появляются иконы местных мастеров, напр. «Св. Троица» (т. н. ветхозаветная Троица) зографа Недялко из г. Ловеча, созданная в 1598 г. для Этропольского во имя Св. Троицы мон-ря. В ХVII в. центром производства икон, отличающихся ярким колоритом, был район Тырнова. местные артели работали в Зап. Болгарии и в районе Софии. Расцвет в ХVII в. пережил древний художественный центр Месемврия, где иконы писали в основном греч. мастера, приглашенные представителями старых греч. фамилий. В 1-й пол. ХVIII в. количество привозных и созданных на местах икон увеличилось в связи с обновлением храмов и мон-рей. В то время были написаны иконы иконостаса и создана роспись кафоликона Роженского мон-ря, не прекращался обмен иконами с афонскими мон-рями.

Стилевая и иконографическая характеристика болг. иконописи в общих чертах соответствует традиции и практике совр. ей поствизант. иконописи на Балканах. В состав иконостаса входили образы Спасителя (поясной и очень редко на троне) с апостолами на боковых полях, Богоматери (поясной или на троне) с пророками, св. Иоанна Крестителя, св. арх. Михаила и храмовая икона. Наиболее распространены были изображения свт. Николая Мирликийского, вмч. Георгия, прп. Иоанна Рильского, вмц. Петки (Параскевы), прор. Илии и др. С развитием иконостаса увеличивается количество в нем праздничных икон. С ХVII в. возрастает число житийных икон почитаемых святых. Наряду с иконами классической поствизант. традиции, к-рые были привозными или создавались приглашенными греч. мастерами, существовало большое количество икон, написанных в местных артелях. Иногда приезжие и местные мастера работали вместе, как в Несебыре ХVII - нач. ХVIII в. Несмотря на непрекращавшийся ввоз икон, в ХVII и особенно в ХVIII в. местная продукция доминирует. Иконы этого периода из районов Тырнова, Врацы или Софии отличаются не классической трактовкой, а передают специфику болг. иконописи - непосредственность в передаче форм и яркий колорит.

Болгарская иконопись в ХV-ХVIII вв. была тесно связана с развитием иконостаса. Примеров иконостасной преграды ХV-ХVI вв. не сохранилось, только в кон. ХVI в. в церквах св. Петки в Вукове (1598) и св. Стефана в Несебыре (1599) можно различить основные элементы буд. иконостаса: простую деревянную конструкцию с четким горизонтальным членением составляли иконы местного ряда вместе с царскими вратами и диаконскими дверями, апостольский фриз и венчающее иконостас Распятие. Резьба по дереву первоначально появилась только в оформлении алтарных дверей и Распятия, к кон. ХVIII в. уже вся деревянная конструкция покрыта резьбой. Ранняя резьба раскрашена и позолочена, простой плоскостной рельеф постепенно обогащается ажурными элементами. В ХVI-ХVII вв. резьбу иконостаса и иконы нередко выполняли одни и те же мастера.

III. Прикладное искусство. В ходе османского завоевания Балканского п-ова мн. художественные ценности были утрачены. Нехватка использовавшихся в богослужении священных предметов стимулировала производство церковной утвари. Расцвет ювелирного дела в XV-XVII вв. происходил в экономических центрах, в окрестностях к-рых имелись разработки месторождений металлов (в первую очередь серебра), или в городах с хорошо развитыми ремеслами и торговлей. Одним из значительных центров ювелирного дела на Балканах был г. Чипровци. Продукция чипровских ювелиров была распространена по всей территории Балканского п-ова и отличалась разнообразием. Мастера создали ряд новых пластических принципов, архитектонических форм и орнаментальных фризов, первыми начали украшать ветви креста коваными и ажурными конструкциями в форме храма с куполом. 2-м по значению центром ювелирного дела в северо-зап. болг. землях был г. Враца, где на протяжении почти 80 лет активно работала ювелирная мастерская. Чипровские и врачанские мастера занимались гл. обр. изготовлением церковной утвари, значительная часть изделий датирована и подписана, известны имена мастеров Николы и Пала из Чипровцев, создавших оклады напрестольного креста (1611, СНИМ) и Черепишского Евангелия (1612, СНИМ). Сложную иконографическую программу имеет изготовленный мастером Петром Йоановым дискос (СНИМ) из Бачковского мон-ря - одно из самых совершенных произведений чипровских ювелиров. В 1626 г. чипровские мастера изготовили для мон-ря Дечаны (Сербия, Косово и Метохия) дарохранительницу в форме храма (СНИМ); по заказам серб. ктиторов работали мастера Лука (чаша 1652, Музей Сербской Православной Церкви), Неделко (напрестольный крест для мон-ря Хопово, 1654, Музей Сербской Православной Церкви), Никола Неделкович (2 киота для мон-рей Врдник и Крушедол, 1705 и 1707оба в Музее Сербской Православной Церкви). Ювелиром был также кнез (правитель) Франко Марканич, изготовивший оклад Евангелия для мон-ря Бистрица в Румынии (1642, Музей искусства в Бухаресте). Мастера из Чипровцев Яков и Марко по поручению мон-рей Тисмана и Снагов (в Валахии) создали 2 дарохранительницы и реликварий (1671, 1673-1674, все в Музее искусства в Бухаресте). Врачанские ювелиры Мавруди, Никола Янов и Костадин занимались изготовлением окладов крестов и напрестольных Евангелий на протяжении более 40 лет.

В числе лучших памятников ювелирного искусства поствизант. периода были и изделия, созданные мастерами софийской школы. Мастер Матей изготовил оклады 2 Евангелий, предназначенных для Рильского мон-ря (1577) и для ц. св. Петки в Софии (1581, НЦИАМ). Его произведения являлись образцами т. н. синтетического стиля, в к-ром еще сильны были традиции визант. периода. Позже здесь работали мастера Вело (Евангелие для Драгалевского мон-ря, 1648 НЦИАМ) и Постол (1719НЦИАМ).

С нач. XVII - сер. XVIII в. производство ювелирных изделий осуществлялось в районе Бачковского мон-ря; отличительной чертой искусства местных мастеров было использование для изготовления окладов Евангелий отдельных серебряных пластин в технике филиграни. Наиболее значительным произведением этой школы является т. н. Венецианская дарохранительница (1637, Бачковский мон-рь), изготовленная мастером Зафиром Златым.

Миниатюрные произведения церковной резьбы по дереву создавались в рамках традиций визант. мелкой пластики и являлись естественным продолжением средневек. резьбы по слоновой кости и стеатиту. Подобный вид искусства был распространен в странах, испытавших влияние визант. культуры переходного периода. Центрами его развития являлись в первую очередь мон-ри Афона. Сохранились сведения о том, что уставами нек-рых монашеских братств предписывалось изготовление миниатюрных резных деревянных предметов. В технике миниатюрной резьбы по дереву изготовлялись кресты, панагии, небольшие иконы, в т. ч. диптихи и триптихи. На крестах в зависимости от их размеров изображались сцены праздников и Страстей Христовых, иллюстрации ветхозаветных событий, отдельные святые и ангелы. Материалом для изготовления рельефов служили самшит, кипарис, липа и грушевое дерево.

Церковное шитье XV-XVII вв. продолжило традиции визант. шитых тканей, сохранившихся в ряде крупных мон-рей, расположенных в порабощенных балкан. землях. Особенно распространенной была продукция молдо-влахийских мастерских (к северу от Дуная). В болг. музеях и коллекциях хранится лишь небольшое количество произведений этого периода. Среди лучших образцов - Тырновская (1569, Исторический музей в Велико Тырново) и Врачанская (1623, Исторический музей во Враце) плащаницы, использовавшиеся в чинопоследовании Погребения Христа, новом в этот период, возду€х с изображением сцены Причащения апостолов из Охрида (XVI в., СНИМ). В Рильском мон-ре хранятся 2 покрова (1511), подаренные молдав. владетелем воеводой Богданом, возду€х с изображением Господа Вседержителя (XV в.), 2 возду€ха рус. работы (XVII в.), диаконский орарь (XV в.) с вышитой в медальонах композицией «Деисус с 12 апостолами», епитрахиль Рашского митр. Симеона (1550) с изображением 12 великих праздников. Из Бачковского мон-ря происходят 2 палицы (XVI-XVII вв.) с вышитыми на них сценами «Сошествия во Ад» и «Преображения Господня», а также омофор (XVII в.) с образами Христа, Великого Архиерея, и Богородицы Платитеры.

Е. Генова, Б. Пенкова

Искусство периода национального возрождения (XVIII в.- 1878 г.). Активизация храмового строительства в XVIII-XIX вв. сопровождалась расцветом живописи, резьбы по дереву, каменной пластики и ювелирного дела; появились новые художественные центры и школы местного и общенационального значения; активизировались контакты с европ. странами, в т. ч. в области культуры.

I. Архитектура и изобразительное искусство. Во 2-й пол. XVIII - 30-х гг. XIX в. наиболее распространенным типом приходских церквей и соборов стала псевдобазилика, нередко больших размеров, с неск. нефами. новые храмы, способные вместить большое число молящихся, становились своеобразными центрами общественной жизни и резко контрастировали с маленькими и темными зданиями предшествующего периода. Нередко церкви имели неск. престолов, к-рые располагались в приделах по сторонам от главного алтаря или в притворах. Нефы были разделены аркадами, опиравшимися на колонны, в зап. части наоса сооружались эмпоры (галереи, в больших церквах - многоэтажные), предназначенные для женщин, позднее - для хора. Около входов в храм возводились портики, в зап. части и на открытых галереях - нартексы. Во 2-й пол. XIX в. начинают строить купольные базилики. Самым большим монастырским кафоликоном того времени является главная церковь Рильского мон-ря (1835-1838), построенная по образцу афонских соборов под рук. Павла Йовановича (родом из с. Кримин в Сев. Греции). при ее строительстве традиц. схема была нарушена: внутреннее пространство храма объединено, в т. ч. с притвором, по продольной оси размещены 3 купола, др. 2, меньшие по размеру, возвышаются над боковыми приделами, освященными во имя прп. Иоанна Рильского и свт. Николая. С севера, запада и юга храм окружает открытая галерея с аркадой, в юго-зап. углу установлена мраморная чаша-фиал для освящения воды. Визант. черты в украшении фасадов сочетаются с элементами европ. барокко и ислам. архитектуры.

Среди архитекторов, обладавших оригинальным творческим почерком, известны: Никола (Колю) Фичев из г. Дряново, строивший церкви в Тырнове, Свиштове, Преображенском мон-ре под Тырновом и др.; мастера из городов Брацигово и Пештера (в Родопах), работавшие в районе Пловдива, в Троянском мон-ре и др.

Старейшая из художественных школ находилась в Тревне, ее мастера в кон. XVII - кон. XIX в. возводили храмы и жилые постройки, создавали росписи, иконы, деревянные изделия, украшенные резьбой, на всей территории совр. Болгарии, а также в Валахии и Сербии. В XVIII в. тревненские мастера были объединены в единый цех. Наиболее известные живописцы этой школы - Витан и Симеон Цоневы, Иоанникий Папа Витанов, Захарий Цанев, свящ. Димитр Кынчов. В неск. семействах (Витановичей, Захариевичей, Миневичей и др.) искусство живописи и резьбы по дереву передавалось от отца к сыну.

В посл. четв. XVIII в. возникла самоковская художественная школа. Ее основатель, живописец Христо Димитров, учился художественному мастерству на Афоне; сыновья Христо, Димитр Христов и Захарий Зограф, а также их дети стали известны как род Доспевских. Др. семейство самоковских живописцев ведет начало от ученика Христо Димитрова Косты Валёва. Профессию своего отца, Йоана Иконописца, унаследовал и Никола Образописов. Мастера самоковской школы специализировались гл. обр. в области монументальной живописи и иконописи. Они работали в Рильском мон-ре, в Зап. Б., во Фракии, к северу от Балканских гор, их произведения можно видеть в Македонии, в Сербии и на Афоне. В сер. XIX в. работал сын Димитра Христова Зафир, получивший художественное образование в Москве и С.-Петербурге, где он принял имя Станислав Доспевский. Введенные им в иконопись новые иконографические изводы и стилистические подходы оказали влияние на творчество его братьев Ивана, Николы и Захария, а также на учеников, трудившихся с ним в г. Пазарджике. Самоковские живописцы работали и в светских жанрах живописи, занимались графикой: иллюстрировали печатные книги, создавали гравюры с т. н. книжными иконами и панорамными изображениями мон-рей и храмов. В сер. XIX в. открылась типография Н. Карастоянова, сыновья к-рого были граверами. Графикой занимались также братья Клинковы, Н. Образописов и др. Родоначальником резьбы по дереву в самоковской школе стал Атанас Теладур, переселившийся из Солуни и, вероятно, обучавшийся художественному ремеслу в мон-рях Афона. Его учениками стали Петр и Георгий Дашины, Стойчо Фандыков. Самоковскими резчиками изготовлены иконостас для кафоликона Рильского мон-ря, иконостасы Девичьего мон-ря в Самокове, ц. Богородицы в г. Берковица и др. Для этой школы характерно развитие редких видов пластики, напр. изготовление т. н. антиков - печатей и гемм.

В кон. XVIII в. одновременно с самоковской школой сложился художественный центр в г. Банско, родоначальником к-рого стал обучавшийся у серб. мастеров Тома Вишанов по прозвищу Молера; его сын Димитр Молеров и внуки также были живописцами. В Банско художники специализировались на создании росписей и икон, кроме того, было развито строительное дело; графика, резьба по дереву и произведения светских жанров для этой школы не характерны. Произведения банских живописцев находятся преимущественно в Пиринском крае, в Рильском мон-ре, в Сев. Греции, на Афоне и в Сербии. Как художественный центр был известен г. Асеновград, куда переселились мастера из Солуни, Одрина и др. мест.

Процесс возрождения церковного строительства вернул к жизни забытое на протяжении неск. веков искусство каменной пластики: фасады церквей и домов, внешние стены мон-рей, чешмы (каменные сооружения для подачи воды из источника) украшались рельефными изображениями креста и святых, растительным орнаментом, фигурами реальных и фантастических животных. Нек-рые рельефы создавались под влиянием монументальной резьбы по дереву и отличались точной проработкой деталей; др. ориентировались на народную традицию с присущей ей стилизацией. Отдельной разновидностью каменной пластики были надгробия, изготовлявшиеся в XVIII в. в крупных городских центрах. Большое влияние на характер их украшения оказали мотивы, свойственные т. н. тур. барокко. В болг. селах создавались надгробные кресты, иногда сложной формы, с использованием символов спасения и загробной жизни.

Внутреннее убранство крупных храмов периода болг. возрождения представляло собой сложный художественный ансамбль, центральное место в к-ром занимал иконостас. Появившиеся в храмах после многовекового отсутствия кивории над престолом, троны и амвоны не повторяли средневек. образцы, а создавались в стиле барокко.

Перемены коснулись и монументальной живописи: усложненная архитектура и размеры новых монастырских кафоликонов способствовали обновлению иконографической программы (напр., в главной церкви Рильского мон-ря, расписанной мастерами самоковской школы в 40-х гг. XIX в.). Замечательные росписи были созданы в кафоликонах Троянского и Преображенского мон-рей. В монументальной живописи получили распространение новые сюжеты поучительного характера, напр. «Мытарства души», «Праведное и грешное исповедание», «Смерть тайноядца», «К знахарке за исцелением», «Арх. Михаил изгоняет душу богатого», «Хождение Богородицы по мукам» и др. Новыми для болг. искусства были композиции «Апокалипсис», «Символ веры». Во мн. храмах помещались портреты ктиторов без изображения святых, принимающих дар заказчиков. В большинстве случаев портреты были заключены в живописную раму, что придавало им сходство со светским портретом; благочестие подчеркивалось изображением четок в руках. Новым элементом церковной монументальной живописи стали автопортреты художников, один из первых, самоковского живописца Захария Зографа, представлен в росписи ц. свт. Николая Бачковского мон-ря, а также в Троянском и Преображенском мон-рях (все - 40-х гг. XIX в.). Большинство росписей выполнены в традиц. темперной технике, в то же время мастера из Банско начали применять масляные краски.

В XVIII в. болг. иконопись находилась под сильным влиянием искусства Афона, проявлявшимся в строгости ликов и каллиграфическом исполнении деталей. Постепенно разработка фигур и одежд стала более мягкой, орнаментика приобрела барочные черты. Стиль барокко получил распространение в болг. иконописи не ранее кон. XVIII в. и сохранял в ней господствующее положение до 60-х гг. XIX в.

Произведения церковной живописи, предназначенные для храмов крупных мон-рей и больших городов, отличает следование лучшим памятникам культуры; образцы примитивного искусства, со стилизованными формами, плоскостным изображением, ярким колоритом, фольклорными мотивами, представлены в небольших храмах, как правило в сельской местности.

Для больших иконостасов характерен расширенный иконографический состав: в местном ряду стали помещать образы святых, почитаемых как покровителей и целителей,- Харалампия, Елевферия, Пантелеимона, Стилиана, Модеста, Власия, Марины и др. На сев. дверях изображался арх. Михаил, изгоняющий душу богатого, на юж.- образы святых Кирилла и Мефодия, Христа «Доброго Пастыря». В др. рядах иконостаса располагались иконы различных святых с житиями, сцены Страстей Господних. Интересны образы святых, покровителей отдельных эснафов (цехов), со сценами, подчеркивающими их покровительство: на иконах святых Модеста и Власия в состав житийных клейм включены сцены исцеления домашних животных; на иконах св. Стилиана, покровителя маленьких детей,- изображения святого, держащего в руках спеленутого младенца; на иконах св. Харалампия, защитника от чумы,- попирающего ее символическое изображение; на иконах свт. Николая, покровителя моряков,- изображения святого в окружении парусных кораблей. Важное место живописцы отводили образам болг. святых, ориентируясь на список их имен, помещенный в «Истории славяноболгарской» Паисия Хиландарского (1762), и дополняя его местночтимыми святыми. С сер. XIX в., после введения офиц. дня празднования памяти слав. просветителей Константина (Кирилла) и Мефодия, их образы встречаются повсеместно; с борьбой за создание независимой Болгарской Церкви и введение богослужения на болг. языке связано появление большого числа изображений серб. и рус. святых.

В это же время получают распространение списки чудотворных образов божией Матери: Троеручицы, Киккской, «Достойно есть», Ватопедской, Портаитиссы, «Живоносный Источник» (особенно на побережье Чёрного м. и при святых источниках), а также образ евангелиста Луки, пишущего икону Божией Матери; списки с гравюр, выполненных на Афоне; списки образа Богоматери. Нередки иконы с Акафистом Богородицы; под зап. влиянием распространились изображения страдающей Богородицы, образы «Непорочное Зачатие» и «Коронование Божией Матери», а также иконографические типы, заимствованные у зап. мастеров прежде всего благодаря гравюрам европ. изданий Библии и др. печатных книг, изданных на Украине, в России, а также эстампам из Венеции, Вены, Будапешта и т. д.

На аналоях в храмах размещались чудотворные иконы, нередко списки известных в правосл. мире образов, иконы местночтимых святых. Отдельную группу составляли иконы-помянники с именами, поминавшимися священником во время проскомидии, как правило с изображением Деисуса. В ряде церквей хранились комплекты икон (в т. ч. двухсторонних), к-рые выносились для поклонения в соответствующие праздники. Часто стены храмов украшались иконами, подаренными частными лицами.

В среде иконописцев популярность приобретают рукописные руководства для художников - Ерминии. Они состояли из технической и иконографической частей, соединяя визант. традиции палеологовского возрождения и наследие критских живописцев XVI в., в творчестве к-рых были синтезированы приемы средневек. балканского и итал. искусства XVI в. Нек-рые из этих книг представляли собой списки Ерминии афонского мастера Дионисия из Фурны, др. являлись компиляциями различных источников, нередко с авторскими добавлениями, была хорошо известна Ерминия Христофора Жефаровича.

В XVIII в. завершилось многовековое развитие искусства изготовления рукописных книг; одна из последних богато украшенных рукописей - сборник, созданный в 1796 г. свящ. Пунчо из с. Мокреш, в к-ром он поместил 2 автопортрета (София. НБКМ. № 693).

В кон. XVIII - нач. XIX в. нек-рые крупные мон-ри (Рильский, Бачковский) по примеру Афона стали заказывать за границей эстампы с панорамами мон-рей, предназначенные для паломников. Постепенно было налажено местное производство гравюр, напр. эстампов с изображением Троянского мон-ря работы Леонтия Руса и его ученика, мон. Филофея. В 30-х гг. XIX в. мон. Исаия основал в Рильском мон-ре мастерскую по изготовлению эстампов; первое время использовались привозные формы, но постепенно графика полностью стала создаваться в мон-ре; в производстве были заняты как приглашенные мастера, так и монахи. В 1866 г. мон. Каллистрат организовал в обители типографию.

Крупнейшим центром графики в период возрождения стал Самоков. В типографии Н. Карастоянова печатались иллюстрированные книги и отдельные гравюры, изготовленные его сыновьями и др. художниками и предназначавшиеся для паломников: рядом с панорамой мон-ря или храма помещались образы их небесного покровителя, портреты средневек. ктиторов, изображения хранящихся святынь, пояснительные надписи. Подобные гравюры печатали Рильский, Троянский, Бачковский, Лопушанский, Германский и др. мон-ри. Мастерами-граверами самоковской школы был отпечатан своеобразный путеводитель с обозначением мест, к-рые проходили паломники по пути из Самокова в Рильский мон-рь. Широко были распространены книжные иконы, воспроизводившие почитаемые образы святых.

II. Прикладное искусство. В посл. четв. XVIII в. из Греции и Афона в Б. стали попадать церковные предметы из дерева, украшенные резьбой в стиле т. н. левантинского (вост.) барокко, к-рый приобрел популярность у болг. резчиков. композиция и структура иконостасов усложнилась, шире стала применяться резьба с разнообразными растительными мотивами и изображениями птиц, животных, людей. рельеф стал многоплановым, передающим пространственную глубину, образы приобрели реалистические черты. Единство фигур и растительного орнамента с сер. XIX в. сменилось тенденцией к их обособлению. В нижней части деревянных резных иконостасов помещались сцены на сюжеты ВЗ и НЗ, житий святых. Лучшие образцы резьбы представлены в церквах Богородицы в Созополе (80-е гг. XVIII в.), Митрополичьей в Самокове (1793 и 30-е гг. XIX в.), Богородицы в Пазарджике (30-е гг. XIX в.), прор. Илии в Севлиеве (30-е гг. XIX в.) и др. Монументальностью отличается иконостас главной церкви Рильского мон-ря, созданный самоковским мастером А. Теладуром и его помощниками в 30-х гг. XIX в.

В XVIII-XIX вв. цехи золотых дел мастеров имелись во всех крупных городских центрах: наиболее значимые - в Софии, Видине, Пловдиве и Враце, где производились все виды церковной утвари (кресты, потиры, дискосы, дарохранительницы, рипиды, кадильницы, паникадила, мощевики, оклады напрестольных Евангелий, икон и т. д.). При их изготовлении применялись традиц. техники, за исключением эмали, особенно техника филиграни; в орнаментации широко использовались мотивы барокко и рококо. Богатые коллекции церковной утвари этого периода хранятся в Рильском и Бачковском мон-рях, в НЦИАМ и СНИМ. В упадок приходит искусство церковной вышивки: в XIX в. изготовление шитых церковных облачений продолжал лишь мастер Николай Павлович из г. Враца.

И. Гергова

Архитектура и изобразительное искусство после 1878 г. после освобождения от тур. господства в Б. работали мн. архитекторы из России, Австрии, Чехии и др. стран - А. Н. Померанцев, А. Н. Смирнов, А. А. Яковлев, Ф. Грюнангер, А. Колар и др. В 90-х гг. XIX в. после обучения за границей начали свою деятельность болг. архитекторы П. Бойчев, Н. Лазаров, Й. Миланов, П. Момчилов, А. Начев и др. Мастера стремились придать национальной архитектуре совр. облик, одновременно сохраняя древние визант. и болг. традиции; это течение просуществовало до второй мировой войны, преодолевая сильное влияние неоклассицизма, функционализма и конструктивизма. Среди наиболее значительных сооружений 80-х гг. XIX - 30-х гг. XX в.- кафедральные соборы в Варне, Бургасе, Русе, Стара-Загоре, Пловдиве и др.; храмы-памятники в Софии (см. ст. Александра Невского собор в Софии), в с. Шипка.

В кон. XIX в. создание росписей храмов и икон сократилось, распалась большая часть художественных школ. Центром художественного образования стало Гос. училище рисования, созданное в 1896 г. в Софии, где основное внимание уделялось светским жанрам живописи. Серьезное влияние на развитие болг. искусства в этот период оказали зарубежные художники, выпускники европ. академий художеств, работавшие в Б. В нач. XX в. состоялся 1-й выпуск воспитанников уч-ща рисования (Ал. Иванов, Ст. Иванов, Ц. Тодоров и др.). Распространение в Б. академического художественного образования привело к созданию нового типа живописи, далекого от эстетики визант. культуры и эпохи болг. возрождения. Попытки болг. художников (И. Ангелова, М. Василева, И. Димитрова, П. Клисурова, А. Митова), получивших образование в зарубежных художественных академиях, реформировать церковную живопись путем внесения в нее элементов реализма, успеха не имели. Мастера старого поколения, А. Гюдженов, Г. Данчов, Н. Доспевски, Ст. Доспевски, Н. Образописов, Н. Павлович, Х. Цокев и др., помимо работ светского характера создавали иконы и храмовые росписи. Черты, типичные для эпохи болг. возрождения, вплоть до Балканской войны, сохраняли произведения мастеров Банской художественной школы. В небольших селениях работали живописцы, не имевшие специального образования, в т. ч. священники, составившие в болг. правосл. искусстве нач. XX в. «наивное направление». В эти годы полностью или частично были расписаны храмы: Успения Пресв. Богородицы в Варне; св. Георгия, св. Параскевы, св. Николая Софийского, св. Недели, св. Краля, св. Седмочисленных мучеников, святых Кирилла и Мефодия, св. Иоанна Рильского (в Духовной Семинарии), св. Климента Охридского (в Духовной Академии) в Софии; Богородицы в Бургасе; св. Петки, святых Петра и Павла, Вознесения Христова, св. Марины в Пловдиве; Св. Троицы, св. Феодора Тирона в Стара-Загоре; свт. Николая, Св. Троицы в Ловече; св. Иоанна Рильского в Пернике; св. Иоанна Предтечи в Казанлыке и др. В храмах работали художники А. Белковски, Г. Белостойнев, Д. Гюдженов, Г. Желязков, С. Иванов, Н. Кожухаров, Н. Маринов, Б. Михайлов, Н. Петров, Х. Тачев, Ц. Тодоров и др.

После первой мировой войны произошло возвращение к национальным художественным традициям: внимание болг. художников привлекли древняя иконопись, фресковая живопись, резьба по дереву, народные художественные промыслы периода возрождения; мн. мастера собирали и исследовали произведения искусства, совершая путешествия как по стране, так и на Афон. Музейные экспозиции пополнялись предметами церковной утвари; по поручению НЦИАМ ряд художников занимался копированием средневек. произведений и работ эпохи болг. национального возрождения. с особым вниманием изучались древние произведения правосл. искусства Б. в Академии художеств (основана в 1921). Созданные в сер. 20-х - сер. 40-х гг. XX в. росписи храмов указывают на возникновение художественной школы, отличительной чертой к-рой было возвращение к старинным образцам. Параллельно с обращением к традиц. искусству существовала и академическая церковная живопись, преобладавшая в 30-40-х гг. XX в.; к церковной живописи обратились художники Д. Бакалски, Г. Богданов, К. Йорданов, М. Малецки, Н. Ростовцев, Д. Узунов и др.

После второй мировой войны церковное искусство оказалось фактически под запретом, уничтожались иконы, не обеспечивалась сохранность росписей. Только в 70-х гг. XX в. власти обратили внимание на росписи и иконы ср. веков и периода национального возрождения, рассматривая их только как памятники культуры или музейные экспонаты. В храмах работали художники и реставраторы, начавшие творческий путь в предшествующие десятилетия (Кожухаров, Йорданов, Ростовцев, А. Сорокин). Приобщению новых поколений художников к традициям правосл. искусства препятствовала политическая система. С сер. 40-х до кон. 80-х гг. XX в. новых храмов не строили, художники занимались преимущественно возобновлением уничтоженных или завершением не законченных мастерами предшествующего поколения росписей и икон.

Наступившие после 1989 г. общественно-политические перемены способствовали возрождению правосл. искусства: в Академии художеств в рамках специальности «монументальные искусства» было введено изучение иконографии, исследователи стали акцентировать внимание на единстве храмового пространства и символическом значении его составляющих (росписей, икон, утвари). В 90-х гг. XX в. в Болгарии возобновилось массовое строительство храмов и часовен; особенно интересна ц. св. Петки Болгарской в местности Рупите (около г. Петрич; роспись стены притвора и иконы из иконостаса выполнены проф. С. Русевым). В наст. время в области правосл. искусства работают художники В. Аврамов, В. Вырбанова, А. Гицов, З. Каменаров, К. Китанов, И. Ковачев, М. Прашкова, Г. Трифонов, С. Христова и др.

Памятники архитектуры и монументального искусства на территории Б. находятся под наблюдением Национального ин-та по охране памятников культуры. Станковая живопись, скульптура, рукописное наследие и образцы прикладного искусства хранятся в Софии, в Национальном историческом музее (СНИМ), Национальном археологическом музее (СНАМ), Национальной художественной галерее (СНХГ), Церковном историко-археологическом музее (НЦИАМ), Национальной библиотеке им. святых Кирилла и Мефодия, Городской художественной галерее, а также в исторических музеях и художественных галереях Варны, Велико-Тырнова, Благоевграда, Пловдива, Добрича, Кюстендила, Стара-Загоры и др.

А. Филева

Литература: Филов Б. Софийската църква «Св. София». София, 1913; он же. Старобългарското изкуство. София, 1924; Миятев К. Декоративната живопис на Софийския некропол. София, 1925; он же. Кръглата църква в Преслав. София, 1932; он же. Преславската керамика. София, 1936; он же. Архитектурата на средновековна България. София, 1965; Grabar A. La peinture religieuse en Bulgarie. P., 1928; Беляев Н. М. Очерки по византийской археологии. 2 Херсонесская мощехранительница // SK. 1929. Т. 1. С. 115-132; Димитров Д. П. Две изображения на Добрия пастир от България // ИИД. 1944. T. 19/20. C. 40-50; Иванова В. Разкопки на Аврадака в Преслав // Разкопки и проучвания. 1948. Кн. 3. C. 13-64; она же. За украсата на ръкописите от Преславската школа // Преслав. 1968. Кн. 1; Мавродинов Н. Изкуството на българското възраждане. София, 1955; он же. Старобългарското изкуство. София, 1958. Т. 1; Друмев Д., Василиев А. Резбарското изкуство в България. София, 1959; Василиев А. Ктиторски портрети. София, 1960; он же. Български взрожденски майстори. София, 1965; он же. Ерминии: Технология и иконография. София, 1976; он же. Българските светци в изобразителното изкуство. София, 1987; Димитров Д. Ил. Раннохристиянски релефи от Варненско // Археология. София, 1961. T. 3. C. 17-21; Тотев Т. За обработката на кост в средновековна България // Археология. 1963. Т. 5. Kн. 3. C. 83-92; он же. Манастирът в «Тузлалъка» - център на рисувана керамика в Преслав през IХ-Х в. София, 1982; он же. Преславско златно съкровище. София, 1982; он же. Бележки за проникването на техниката на клетъчния емайл в Преслав // Преслав. 1993. Кн. 5. C. 102-115; он же. Преславското съкровище. Шумен, 1993; он же. Дворцовият манастир в Преслав. Шумен, 1998; Gerassimov T. Deux plats en argent de la Haute epoque byzantine trouves en Bulgarie // Cah. Arch. 1966. Vol. 16. P. 215-219; Божков А. Тревненска живописна школа. София, 1967; он же. Българската историческа живопис. София, 1972. Т. 1; он же. Българската икона. София, 1984; он же. Българско изобразително изкуство. София, 1988; Иванов М. Златарските произведения от ХVI-ХVII в. в музея на Бачковския манастир. София, 1967; Lafontaine-Dosogne J. Notes d'archeologie bulgare // Cah. Arch. 1967. Vol. 17. P. 45-48; Цончева М. Художественото наследство на тракийските земи. София, 1971; Buschhausen H. Die Spatromischen Metallscrinia und Fruhchristlichen Reliquiare I. W., 1971. T. 1: Katalog. (Wiener byzant Stud.; IX); Чаврыков Г. Болгарские монастыри: Памятники истории, культуры и искусства. София, 1972; Чичикова М. Mensa sacra от Nikopolis ad Nestum // ИАИ. 1972. T. 33. C. 245-257; Друмев Д. Златарско изкуство. София, 1976; он же. Резбарско изкуство. София, 1989; Ваклинов С. Формиране на старобългарската култура VI-ХI в. София, 1977; Каменова Д. Сеславската църква. София, 1977; она же. Стенописите на Искрецкия манастир. София, 1984; Коева М. Паметници на културата през българското Възраждане: Архитектура и изкуство на българските църкви. София, 1977; Овчаров Д. Архитектура и декорация на старохристиянските гробници в нашите земи // Археология. София, 1977. Т. 19. Kн. 4. C. 20-29; Пандурски В. Паметници на изкуството от Църковен ист.-археол. музей. София, 1977; Овчаров Д., Ваклинова М. Ранновизантийски паметници от българските земи (IV-VII в.). София, 1978; Tschilingirov A. Christliche Kunst in Bulgarien. B., 1978; Прашков Л. Църквата «Рождество Христово» в Арбанаси. София, 1979; Donceva-Petkova L. Croix d'or-reliquaire de Pliska. Culture et art en Bulgarie medievale (VII-XIV) // ИАИ. 1979. T. 35. C. 71-91; Енциклопедия на българското изобразително изкуство. София, 1980. Т. 1; 1987. Т. 2; Иванова-Мавродинова В., Мавродинова Л. Украсата на старобългарските глаголически ръкописи // Славянска палеография и дипломатика. София, 1980; Паскалева К. Църквата «Св. Георги» в Кремиковския манастир. София, 1980; она же. Икони от България. София, 1981; она же. Старата църква в Добърско. София, 1981; она же. Алинските стенописи. София, 1983; она же. Средновековни стенописи: Вуково 1598 г. Църквата «Св. Петка». София, 1987; Valeva J. Sur certaines particularites des hypogees paleochretiens des terres Thraces et leurs analogues en Asie Mineur // Anatolica. 1979/1980. Vol. 7. P. 117-150; idem. La tombe aux Archanges de Sofia: Signification eschatologique du decor // Cah. Arch. 1986. Vol. 34. S. 5-28; idem. Les necropoles paleochretiennes de Bulgarie et les tombes peintes // Actes du 11e Congr. Intern. d'Archeologie chretienne (Lyon, 1986). Vat., 1989. Vol. 2. P. 1243-1258; idem. Geometric Mosaics from Bulgaria // 5th Intern. Colloquium on Ancient Mosaics (Bath 5-12 Sept, 1987). Ann Arbor, 1995. P. 251-264. (JRA; Suppl. 9); La Bulgarie Medievale: Art et civilisation: Cat. P., 1980; Vaklinova M. Un aterier de la sculpture architecturale a Nikopolis ad Nestum // Actes de Xeme Congr. Intern. d'Archeologie, chretienne. Thessal., 1980; idem. Sztuka bulgarska w epoce Pierwszego Panstwa Bulgarskiego (VII-XI w) // Balcanica Posnaniensia II, UAM Poznan, 1985. C. 59-85; idem. The Christian Rhodopes // Rhodopica. 1999. Vol. 1. P. 51-73; Джурова А. 1000 години българска ръкописна книга. София, 1981; Иванова-Мавродинова В., Джурова А. Асеманиевото евангелие. София, 1981; Бояджиев С. Архитектурата на Кръглата църква в Преслав // Изследвания върху архитектурата на българското средновековие. София, 1982. C. 5-131; Божилов И. Цар Симеон Велики (893-922): Златният век на Средновековна България. София, 1983; Ваклинов С., Ваклинова М. Съкровището от Над сент Миклош. София, 1983; Овчаров Н. Бележки върху произхода и стила на преславската рисувана керамика: (Според човешките изображения) // Преслав.1983. Кн. 3; Божков Ат. Българската икона. София, 1984; Ваклинова М. Ранновизантийската архитектурна декорация и украсата на ранносредновековните български постройки // Сб. в памет на проф. С. Ваклинов. София, 1984. C. 93-101; она же. Тенденции в развитието на средновековната българска скулптура // I Конгрес по българистика. 1992. C. 330-350; она же. Някои особености на скулптурно-декоративната практика във Велики Преслав през IХ-Х в. // ДРИ. СПб., 1995. [Вып.:] Балканы, Русь. C. 142-162; Мавродинова Л. Образците на българската ръкопидна украса и техните паралели в други изкуства // Славянска палеография и дипломатика. София, 1985. Т. 2. C. 193-213; она же. Стенната живопис в България до края на ХIV в. София, 1995; Чанева-Дечевска Н. Църковната архитектура на Първата българска държава. София, 1984; Генова Е. Миниатюрна дърворезба XVII-XIX в. София, 1986; Димитров Д. П., Чичикова М. Късноантичната гробница при Силистра. София, 1986; Минчев А. Ранното християнство в Одесос и околностите му // ИНМВн. 1986. Кн. 22(37). C. 31-42; он же. Early Christian Bronzes in the Varna Museum // Там же. 1991. Кн. 27(42). P. 11-19; Bozilov Iv. Preslav et Constantinople: Dependance et Independance Culturelles // The 17th Intern. Byzantine Congr., Major Papers. Wash., 1986. P. 429-446; Spätаntike und frühbyzantinische Kultur Bulgarien zwischen Orient und Okzident / Hrsg. R. Pillinger. W., 1986; Das Christentum in Bulgarien und auf der ubrigen Balkanhalbinsel in der Spätantike und im frühen Mittelalter. 2. Intern. Symp. (Haskovo, 10-13 Juni 1983). W., 1987. Miscelanea Bulgarica. Bd. 5; Джорджети Д. Съкровище от златни накити и сребърни предмети от Рациария // Археология. 1988. T. 29. Кн. 3. C. 30-38; Генова Е., Влахова Л. 24 утвари от Рилския манастир. София, 1988; Bossilko S. Arbanassi. Sofia, 1988; Tresors d'Art Medieval Bulgare VIIe-XVIe siècle: Cat. d' exposition. Gen.; Berne, 1988; Barsanti C. L'Esportazione di marmi dal Proconneso nelle regioni, pontiche durante il IV-VI sec. // Riv. dell' Inst. Nazionale di Archeologia e Storia dell' Arte. Ser. III. 1989. Vol. 12. P. 91-220; Pillinger R., Minиev A., Georgiev P. Ein früchristliches Grabmal mit Wandmalereien bei Ossenovo (Bezirk Varna, Bulgarien). W., 1989; Сантова М. 24 златарски творби от Бачковския манастир. София, 1990; она же. Чипровският дискос. София, 1997; Мусакова Е. Украсата на два глаголически ръкописа - Зографското и Мариинското четвероевангелие // Проблеми на изкуството. 1991. Кн. 4. C. 27-36; Пилингер Р. Гробница с псалмов текст от Стара Загора // Изв. на музеите в Южна България. 1992. Кн. 14. C. 59-67; Die Schwarzmeerküste in der Spätantike und frühen Mittelalter: Ref. von 16. bis 19. Oct. 1990 / Hrsg. R. Pillinger. W., 1992; Die Spätantiken Befestigungen von Sadovec (Bulgarien). Munch., 1992. (Münchner Beitr. z. Vor- und Frühgeschichte; Bd. 43); Георгиев П. Златната църква в Преслав // Преслав. 1993. Кн. 5. C. 7-25; он же. Мартириумът в Плиска и началото на християнството в България. София, 1993; Гергова И. Ранният български иконостас XVI-XVIII в. София, 1993; Геров Г., Пенкова Б., Божинов Р. Стенописите на Роженския манастир. София, 1993; Маджаров К. Диоклецианопол. София, 1993. T. 1: Топография; Овчаров Д., Овчаров Н., Аладжов Ж. Големият дворец във Велики Преслав I: Преславската патриаршия през Х в. София, 1993; Пуцко В. Преславский керамический епистилий // Преслав. 1993. Кн. 4. C. 138-151; Станилов С. Преславското съкровище и произходът на старобългарската металопластика // Преслав. 1993. Кн. 5. C. 138-164; Танчева-Василева Н. Раннохристиянски култов комплекс при с. Воден // Североизточна Тракия и Византия през IV-ХIV в. София, 1993. C. 73-91; Studia protobulgarica et medievale Europi: В чест на проф. В. Бешевлиев. В. Търново, 1993; Matakieva-Lilkova T. Icons in Bulgaria. Sofia, 1994; Totev T. Pour la question des eglises a coupole cruciforme de Preslav // ИАИ. 1994. Т. 38. С. 59-64; idem. The Ceramic Icon in Medieval Bulgaria. Sofia, 1999; Марков К. Духовен живот в българските земи през късната античност (IV-VI в.). София, 1995; 1100 години Велики Преслав. Шумен, 1995. Кн. 1; Biernacki A. The Pulpit in the Episcopal Basilica at Novae (Svistov): (An Attempt at a Reconstruction) // Balcanika Posnaniensia. 1995. Vol. 7. P. 315-332; idem. A Marble Sigma-shaped Mensa from Novae // Der Limes an der Unteren Donau von Diokletian bis Heraklios: Vorträge d. Intern. Konf. Svistov (1-5. Sept. 1998). Sofia, 1999. S. 75-86; Бояджиев С., Динова-Русева В. Раннохристиянски храм «Света София». София, 1996; Minaeva O. From Paganism to Christianity: Formation of Medieval Bulgarian Art (681-972). Fr./M., 1996; Vogt C., Bouquillon A. Technologie des plaques murales decoree de Preslav et de Constantinople (IX-XI siecles) // Cah. Arch. 1996. Vol. 44. P. 105-116; Late Roman and Early Byzantine Cities on the Lower Danube from the 4th to the 6th Cent. Poznan, 1997; Ori bulgari: Sette millenii di arte orafa: Catalogo della mostra. Vicenza, 1997; Танкова В. Раннохристиянска църква и базилика и средновековна църква в местн. Гергевец при гара Кричим // ГПНМ. 1997. T. 7. C. 61-77; Бойчева Ю. Нови сведения за Бачковската плащаница // Проблеми на изкуството. 1999. Kн. 3. C. 18-21; она же. Търновската плащаница от 1559 г. // Там же. 2002. Kн. 3. C. 42-52; Дончева С. Някои символни аспекти при определянето на архитектурния образ на кръстокуполните храмове // Средновековните Балкани: Политика, религия, култура. София, 1999. C. 101-107; Пенкова Б. Особености на поствизантийското изкуство в България // Проблеми на изкуството. 1999. Kн. 1. С. 3-8; Чанева-Дечевска Н. Раннохристиянската архитектура в България IV-VI в. София, 1999; Corpus der spätantiken und frühchristlichen Wandmalereien Bulgariens / Hrsg. R. Pillinger, V. Popova, B. Zimmermman. W., 1999; Tesori dell'Arte cristiana in Bulgaria: Mercati di Traiano (Roma, 22 maggio - 15 Iuglio 2000). Sofia, 2000 [Кат.]; Георгиев П., Витлянов С. Архиепископията-манастир в Плиска. София, 2001; Попова Е. Зографът Христо Димитров от Самоков. София, 2001; Сотиров И. Чировска златарска школа. София, 2001; Николова Б. Православните църкви през Българското средновековие IХ-ХIV в. София, 2002.

Церковная музыка. Начало восточноправосл. богослужебного пения (гл. обр. монодийного) на слав. языке было положено просветительской миссией св. Кирилла (Костантина) и Мефодия, к-рые перевели с греч. на слав. язык основные богослужебные тексты, предназначенные для литургического мелодизированного чтения и певч. исполнения. Было также положено начало и собственно слав. церковному музыкально-поэтическому творчеству. Росту уровня слав. христ. культуры способствовало прибытие в Болгарию учеников Кирилла и Мефодия (886). Были творчески усвоены визант. музыкально-поэтические модели, устная практика чтения и пения. Была воспринята система экфонетических знаков для записи литургического чтения (присутствует в древнерус. письменных памятниках XI в., созданных по болг. протографам,- во фрагменте Триоди XI в. (Б-ка Болг. АН (София). № ?), Остромировом Евангелии (РНБ. F. п. I. 5) и Новгородских (Куприяновских) евангельских листках (РНБ. F. п. I. 58)). Староболг. памятники литургического пения, содержащие знаки нотации, родственной ранневизант., в наст. время не известны; самые ранние слав. нотированные памятники (XI-XII вв.) принадлежат древнерус. культуре. Именно в них сохранилась использовавшаяся, по-видимому и в Б., техника адаптирования слав. текстов к визант. мелодиям на основе мелодических формул сообразно жанровой и осмогласной (модальной) системе и устойчивым принципам их структурной организации. Предполагается, что с IX-X вв. утвердилась устная традиция пения «на глас», особенно широко практиковавшаяся в Византии до появления ранних форм нотации. Закрепившаяся в период визант. владычества (1018-1187), эта устная традиция продолжала развиваться после восстановления Болгарского гос-ва; ее памятниками являются немногочисленные певч. книги XII-XIII вв. с фитной нотацией (Битольская Триодь, Аргирова Триодь, Орбельская Триодь, Скопская Минея, Загребская Триодь, Добрианова Минея и др.). Развитие церковного пения этого периода и его системы записи достигло кульминации во 2-й пол. XIII в. с появлением уникальной невменной нотации в Зографской Драгановой Минее (Zogr. 85), сочетающей разные системы знаков - экфонетическую и ранневизант. невменную.

В XIV в. реформаторская книжная деятельность Патриарха Евфимия II, связанная с введением афонской версии Иерусалимского устава, затрагивала и муз. сторону богослужения. В результате его литургической деятельности начала развиваться высокая культура муз. книжности. Через адаптирование греч. мелодий к слав. текстам было усвоено орнаментированное поздневизант. калофоническое пение (известна выполненная С. Палаузовым копия Синодика царя Борила (XIV в.), с записью уникальных мелодий аккламаций 4-го автентитеского гласа). В репертуаре, стилистике и нотации произошли следующие изменения: орнаментальная обработка ранних мелодических образцов, утверждение системы мелизматических мелодических формул, создание калофонических мелодических версий песнопений, а также репертуара орнаментированных мелодий типа кратим, утверждение особого класса безгласных невм (греч. Ґfwna), хейрономических знаков типа больших ипостасей - символов традиц. мелизматических формул и их динамических характеристик. Эти изменения связаны гл. обр. с именем прп. Иоанна Кукузеля (болг. исследователи предполагают его болг. происхождение, ориентируясь на текст его жития и надписание «boulgЈra», встречающееся для мелоса полиелейных стихов, связывавшихся в рукописях с именем Кукузеля с XVI в.). Начиная с XIV в. в певч. рукописях типа Аколуфии стали появляться записи мелодий, именуемых boulgЈra на 1-й автентический глас для 134-го псалма, на 4-й автентический и 2-й плагальный гласы для 135-го псалма, а также кратима на 1-й глас, приписываемая Димитрию Докиану, ученику Иоанна Кукузеля, и обозначенная как «подражающая болгарскому оплакивающему мотиву».

В ходе Евфимиевых «реформ» утверждались и перерабатывались в духе поздневизант. «ангелогласия» традиц. болг. устные прототипы. В XV в. центрами подобной деятельности стали Рильский и Жеглиговский мон-ри (в Скопска-Црна-Горе). Эта деятельность документирована двуязычными рильскими муз. записями (певч. заметки слав. псалта, помещенные на полях и между строк в македон. глаголическом листке XI в.), засвидетельствовавшими усвоение поздневизант. нотации и репертуара по учебному трактату типа пападики (по Скопской пападики, XV в.?). Ценным источником по двуязычной певч. традиции, записанной поздневизант. нотацией, является Жеглиговская, или Исаиина, Анфология (Athen Bibl. Nat. 928, XV в.), к-рая содержит богатый славяноязычный репертуар: полиелей-«сервикон» Исайи Сербина, в к-ром, однако, обнаруживаются и полиелейные мелодии «boulgЈra»; объемная подборка полиелейных припевов, среди к-рых и славяноязычные «переводные» версии припевов из творений Иоанна Кукузеля; стихиры на слав. языке. Уникальной палеографической особенностью этой рукописи является мелодико-сегментирующая точка, помещенная в словесном тексте и разграничивающая мелодические формулы 2 структурных уровней: традиц. распевную мелодическую «лексику» (в орнаментированных мелодиях) и мелодические обороты типа «попевок» (в стихирарном репертуаре и припевах). Эта особенность подтверждает гипотезу, что в балканской славяноязычной певч. традиции сохранился более ранний тип псалмодической строфики. По памятникам известна и творческая деятельность слав. авторов (таких как Исайя Сербин) на греч. и слав. языках в стиле поздневизант. калофонии. Эта тенденция развития утвердилась в певч. практике в молдав. мон-ре Путна в течение XVI в. В его двуязычной греко-слав. певч. традиции наряду с первоначальной тенденцией к обогащению славяноязычного репертуара поздневизант. стилистикой (особенно богато представленной в сборнике 1511 г. путнянского протопсалта Евстафия - ГИМ. Щук. № 350; БАН. № 13.3.16) раскрывается и процесс расхождения славяноязычного балканского пения с поздневизант. письменной практикой. Согласно аргументированной сравнительными исследованиями гипотезе, славяноязычное балканское пение, опиравшееся на устную традицию и частично вошедшее в поздневизант. муз. письменность, было воспринято на Украине и в Белоруссии в кон. XVI и в течение XVII-XVIII вв., записано киевской квадратной нотацией (во 2-й пол. XVII в. оно проникло и в Московскую Русь) и прочно связано с этнонимом «болгарское»: «болгарский напел», «болгарский роспев».

Важную роль в этом процессе в XVII-XVIII вв. сыграл карпатский мон-рь Великий (Манявский, Львовский) скит; 3 певч. книги («скитские Ирмолози болгарского напела», распев назван в них «болгарское пение стародавнее») свидетельствуют о существовании в мон-ре школы «болгарского» пения. Родоначальником школы был путнянский иеродиак. Феодосий, основавший в 1612 г. вместе со старцем Иовом (Княгиницким) этот мон-рь. В условиях тур. владычества на Балканах (с XIV-XV по XVIII-XIX вв.) в болг. землях продолжала существовать своя устная славяноязычная певч. традиция. С развитием движения за культурное возрождение в XVIII в. на Балканах и Афоне (в мон-рях Хиландар и Зограф), как и в болг. Рильском мон-ре (в кон. XVIII-нач. XIX в.), возобновилось усвоение муз. певч. книжности на слав. языке (в церковнослав. редакции). Это происходило в период, когда начался процесс муз. «экзегезиса» (развода мелодических формул) более ранней певч. традиции (включая и славяноязычное творчество Иоасафа Рильского), к-рый привел к реформе к-польских «учителей» Хрисанфа из Мадита, Хурмузия Гиамалиса и Григория, протопсалта и лампадария (1818), утвердил единую по жанровой системе и стилистике певч. традицию и реформированную невменную нотацию (хрисанфо-хурмузиеву; см. ст. Новый метод), сохранившиеся в балканских правосл. Церквах до наст. времени. Процесс усвоения хрисанфо-хурмузиевой нотации и музыки происходил в певч. школе эпохи болг. возрождения в Рильском мон-ре, где, начиная с архим. Неофита, в 1-й пол. XIX в. был создан полный годовой репертуар песнопений на церковнослав. языке; в него вошли как муз. «переводы» (на мелодии самых известных греч. мелургов), так и творения ряда рильских муз. деятелей: Афанасия, Исаии, Аверкия, Акакия, Иосифа и др. С сер. XIX в. появляются и болг. печатные певч. книги (Николы Триандафилова, Ангела Хаджи Иванова Севлиевца, Тодора Икономова и др.).

В кон. XIX в., особенно после восстановления болг. государственности в 1878 г., в Б. стали известны рус. правосл. хоровые сочинения (от Д. С. Бортнянского и прот. П. Турчанинова до П. И. Чайковского, П. Г. Чеснокова и А. А. Архангельского), к-рые утвердились в певч. практике болг. храмов наряду с образцами одноголосной певч. традиции эпохи болг. возрождения, издававшимися Манасием Поптодоровым, Петром Диневым. Хоровой церковнопевч. репертуар был создан первым поколением болг. композиторов кон. XIX-1-й трети XX в. (А. Бадевым, Э. Маноловым, А. Крастевым, А. Николовым, П. Пипковым, И. Кюлевым, Х. Маноловым и др.). Центральное место среди них занимает творчество Добри Христова, он создал многоголосные композиции (2 «Литургии», «Всенощное бдение» и др.) гл. обр. на основе прототипов «болгарского распева» - репертуара, к-рый приобрел популярность в Б. с кон. XIX в. и получил оценку Христова как «истинное болгарское церковное пение». П. Динев, автор «Литургий», песнопений всенощного бдения, великопостного концерта «На реках Вавилонских» и др. произведений, в основном использовал в своем творчестве прототипы одноголосной певч. традиции эпохи болг. возрождения. Значительную роль в утверждении хоровой церковной музыки в Б. сыграл и ряд рус. церковных дирижеров (особенно Н. Николаев). В совр. церковнопевч. практике Болгарской Православной Церкви сохраняется одноголосная традиция времен болг. возрождения (гл. обр. в службах суточного круга) наряду с многоголосным церковным пением (на литургии). Как репертуар «болгарского распева», так и творчество рильской певч. школы используются в концертном репертуаре болг. хоров, среди к-рых выделяется хор «Святой Иоанн Кукузель Ангелогласный» (дирижер Д. Димитров).

Литература: Динев П. Духовни музикални творби на св. Йоан Кукузел. София, 1938; он же. Рилската църковно-певческа школа в началото на ХIХ в. и нейните представители // Изв. на Ин-та за музика. 1957. № ?; он же. Йоан Кукузел: живот, творчество, епоха // Муз. хоризонти. 1981. № 18-19; Palikarova-Verdeil R. La musique Byzantine chez les bulgares et les Russes (du IX au XIV siecle). Copenhagen, 1953. (MMB. Subs.; 3); Лазаров С. Синодикът на цар Борил като музикално-исторически паметник // Изв. на Ин-та за музика. 1960. № 7. С. 5-77; он же. Из историята на българската музика през IХ в. // Годишник на Висшия ин-т за театрално изкуство. 1961. № 6. С. 308-315; он же. Средновековен славянски трактат по музика // Търновска книжовна школа. София, 1980. № 2. С. 555-572; Anfänge der slavischen Musik. Bratislava, 1966; Тончева Е. Музикалните текстове в Палаузовия препис на Синодика на цар Борил // Изв. на Ин-та за музика. 1967. № 12. С. 57-159; она же. Към въпроса за музикалната дейност на славянските просветители Константин-Кирил и Методий // Старобългарска лит-ра. София, 1971. Брой 1. С. 81-102; она же. Проблеми на старата българска музика. София, 1975; она же. Звучали ли са мелодии от Йоан Кукузел в Търново през ХIV в.? // Музикознание. 1977. № 1. С. 39-52; она же. Късновизантийска музика и нотация в славянската ръкописна практика от XIV-XVI в. // Славянска палеография и дипломатика. София, 1980. Брой 1. С. 255-265; она же. Манастирът «Голям Скит» - школа на «Болгарский роспев». «Болгарски» ирмолози от ХVII-ХVIII в. София, 1981. Т. 1-2; она же. Нови факти и изследователски аспекти в музикалната старобългаристика // Бълг. музикознание. 1982. № 4. С. 3-31; она же. Новооткрит паметник на средновековната музика в Бачковския манастир // Там же. 1984. № 3. С. 3-46; она же. Преславската керамична плочка спрокименов репертоар от IХ-Х в. като старобългарски музикален паметник // Музикални хоризонти. 1985. № 4. С. 15-42; она же. Балкански нотирани извори за Скитския «Болгарский роспев» в Украина // Търновска книжовна школа. София, 1985. Брой 4. С. 412-429; она же. Полиелейни припели за св. Йоан Рилски от ХV в. // Бълг. музикознание. 1992. № 2. С. 42-54; она же. Полиелейният цикъл по псалм 135 в Атинския ръкопис 928 (Жеглиговска антология) от ХV в. и полиелейните мелодии «вулгарикон» // Българският петнадесети век. София, 1992. С. 359-375; она же. За устния църковнопевчески професионализъм в южнославянския ареал - подобро пеене по извори от XV-XIX/XX в. // Муз. хоризонти. Cофия, 1993. [Извънреден брой]; она же. Полиелейни припели в рък. Атина 928 (Исайева антология) и отношението им към Търновската химнографска традиция // Търновска книжовна школа. Велико Търново, 1994. № 5. С. 641-664; она же. Празникът на православието в България през ХIV в. // Празници и зрелища в Европейската културна традиция през Средновековието и Възраждането: Летни научни срещи - Варна 1994. София, 1995. С. 81-92; она же. Полиелейни припели на Филотей в славяноезичната песенност през ХV в. // Старобългарска лит-ра. София, 1995. № 28/29. С. 176-187; она же. Нотацията в Драгановия миней в контекста на музикалнописмената практика през ХIII в. // Светогорската обител «Зограф». София, 1996. Брой 2. С. 243-258; она же. Новооткрити славяноезични (преводни) творби на Йоан Кукузел. Полиелейни припеви от XV в. // Бълг. музикознание. 2000. № 2. С. 5-31; она же. За стилистиката на славяноезичното църковно пеене на Балканите (по музикалнописмени извори от ХIV-ХVIII в.) // В памет на Петър Динеков. Традиция. Приемственост. Новаторство. София, 2001. С. 432-447; Станчев К., Тончева Е. Българските песнопения във византийските аколутии // Музикознание. 1978. № 2. С. 39-70; Тончева Е., Коцева Е. Рилски музикални приписки от ХV в. // Бълг. музикознание. 1983. ¹ 2. С. 3-44; Toncheva E. The Bulgarian Liturgical Chant (9th-19th c.) // Rhythm in Byzantine Chant. Hernen, 1991. P. 129-140; eadem. Die musikalische Bedeutung des Interpunktionszeichen «Punkt» in dem sticherarischen Repertoire der Handschrift NB Athens No 928 (XV Jh.) // Musikkulturgeschichte: Festschrift f. C. Floros zum 60. Geburtstag. Wiesbaden, 1991. P. 461-478; Williams E. John Koukouzeles. Reform of Byzantine Chanting in the 14th c.: Ph. D. Thesis. Yale, 1968; Петров С., Кодов Х. Старобългарски музикални паметници. София, 1973; Велимирович М. Българските песнопения във византийските ръкописи // Изв. на Ин-та за музика. 1974. № 18; он же. Мелодиите на канона на св. Димитър от IХ в. // Бълг. музикознание. 1987. № 1. С. 45-63; Кожухаров С. Нотни начертания в Орбелския триод - среднобългарски книжовен паметник от ХIII в. // Български език. 1974. № 4. C. 324-343; он же. Палеографски проблеми на тита нотация в среднобългарски ръкописи от ХII-ХIII в. // Славянска палеография и дипломатика. София, 1980. Брой 1. С. 228-232; Куюмджиева С. Музикалните ръкописи в библиотеката на Рилския манастир // Славянска палеография и дипломатика. София. 1980. Брой 1. C. 266-272; Българо-руски музикални връзки ХIV-ХVIII в.- Болгарский роспев // Бълг. музикознание. 1982. ¹ 1; Hannick K. Ch. Kyrillos und Methodios in der Musikgeschichte // Musices aptatio: Liber Annuarius. 1984. № 1.

Е. Тончева

Форумы